— Девушки живут здесь или только обучаются? — поинтересовалась Изабелла.
— И то, и другое, — с гордостью ответила миссис Мэтьюз. — По сути, мы являемся учебным заведением. Мы предлагаем занятия по вышиванию и пошиву одежды, кулинарии и питанию, гигиене и другим навыкам. Я также слежу за тем, чтобы девочки учились читать — и читали достойный материал. Нет лучшего образования, чем по книгам. И я лично веду занятия по расовой литературе, потому что хочу, чтобы они гордились тем, кто они есть.
Много лет спустя я слышал, как миссис Мэтьюз называли «великой читательницей и мыслительницей, одной из самых начитанных женщин в стране», и вспоминал этот разговор.
Но даже сейчас она произвела на меня впечатление женщины огромной энергии и интеллекта. И я поверил ей, когда она заявила, что не делала пожертвований анархистам от имени миссии.
— Сколько девушек находится здесь в данный момент? — спросил я.
— Пятьдесят. Мы переехали сюда из нашего первоначального, меньшего по площади здания на Девяносто седьмой улице, чтобы суметь помочь еще большему количеству девушек.
Я кивнул.
— Значит, они живут здесь и учатся. А что потом?
— Мы помогаем им найти подходящую работу — но только после того, как они закончат свое образование. Большего я им дать не могу. То, что они здесь узнают, уже никто не сможет у них отнять.
— Кто-нибудь из них проявлял анархистские наклонности?
— Нет, — твёрдо ответила миссис Мэтьюз. — Зачем им это? Насколько я понимаю, анархия рождается из недовольства. Но мои девочки здесь чувствуют себя комфортно; мои девочки счастливы.
Конечно, меня интересовало происхождение названия миссии. Тот факт, что рядом с тремя жертвами убийства, которое я расследую, осталась одна белая роза, не мог оказаться простым совпадением. Но Изабелла меня опередила:
— Почему вы решили назвать свою миссию в честь белой розы?
— Белая роза — символ чистоты и невинности, — пояснила миссис Мэтьюз. — Цель нашей миссии — сохранить эти качества в девочках как можно дольше. Юным леди, которые проходят через миссию «Белая Роза», повезло. На какое-то время они избавлены от проблем реального мира. И все же они неизбежно столкнутся с пороками и опасностями жизни молодой африканки в этом городе.
— И как долго вы уже помогаете девушкам? — поинтересовался я.
— С 1897 года.
Мои надежды разбились. Если она обучала девочек в течение почти десяти лет, то за это время через неё прошло слишком много девушек. Слишком много.
Я попытался ещё раз:
— Возможно, вы помните одну девушку… Она связалась с анархистами после того, как выпустилась от вас. Она встречалась со шведом, хотя, вероятно, она ещё не была с ним знакомы в то время, как здесь училась. Если она вообще здесь когда-то училась… — В моём голосе звучало полнейшее отчаяние. Но это был шанс связать «женщину экзотической внешности», которую видели со шведом, и миссию «Белая роза».
Мы знали, что она является ярой анархисткой, а, следовательно, могла делать пожертвования от имени миссии и оставлять на местах преступлений одинокую розу.
Миссис Мэтьюз покачала головой.
— Я не разрешаю своим девочкам принимать джентльменов, пока они находятся со мной. Они не должны отвлекаться, пока не устроят свою жизнь. Так что, если девушка, о которой вы говорите, была одной из моих воспитанниц, то уверена, что она связалась с этим мужчиной уже после выпуска.
— Тогда, полагаю, у нас нет выбора: придётся сосредоточиться на вашем списке учеников, — произнёс я, обменявшись разочарованными взглядами с Изабеллой. — Мы сверим имена ваших учениц со списком известных анархистов.
— Отлично. Все записи хранятся здесь, — она махнула рукой в сторону четырёх картотечных шкафов. — Я, конечно, попрошу своего ассистента мне помочь, но, тем не менее, мне потребуется время, чтобы составить список.
Я понимал, что она права: на изучение всех личных дел нужно много часов — однако их у нас как раз и не было, учитывая желание комиссара поскорее наказать виновных.
Миссис Мэтьюз начала вытаскивать папки из ближайшего шкафа и переносить их на свой стол.
— Я закончу список к завтрашнему утру.
— Благодарю вас. Мы вернёмся к восьми, — кивнул я, поднимаясь.
Я без труда поймал извозчика, направлявшегося к Восемьдесят шестой улице. Вскоре мы с Изабеллой уже ехали на юг по Пятой авеню к полицейскому участку.