— Но вы не сделали ничего, чтобы очистить имя Сандерса? — я вопросительно посмотрел на Алистера.
— К тому времени Сандерс был уже мертв. К тому же, я искренне верю, что он не был невиновным человеком. Его руки были в крови, просто не в крови девочки Адамсов.
— Я тоже защищаю улицы этого города, как защищал и ты, — мрачно произнёс я. — Но не тогда, когда это означает осуждение человека за то, чего он не совершал.
— Иногда закон нас подводит. — Алистер осушил бокал. — Но и мы поступили с Сандерсом неправильно. Моя неудача заставила меня задуматься: что мы могли изменить? Сделать по-другому? Пусть Леруа Сандерс имел преступные наклонности, но неужели этого нельзя было исправить? Излечить? И я стал заниматься этим вопросом — но уже не с Сандерсом, потому что было слишком поздно, а с другими, оказавшимися в подобных обстоятельствах.
Вот как родился исследовательский интерес Алистера к формированию сознания преступника. Из-за неуместной вины и ошибочных суждений.
— Что сказали Хьюго и остальные, когда стало ясно, что вы совершили с Сандерсом серьезную ошибку? Они явно потребовали, чтобы ты молчал.
— Они, как и я, верили, что цель оправдывает средства, — сказал Алистер, бросив на меня холодный взгляд. — Иногда экстраординарные ситуации требуют экстраординарных решений. Леруа Сандерс убил бы снова, будь у него такая возможность. Кто-то должен был положить этому конец.
Я печально глянул на Алистера.
— Закон никогда не сможет оправдать подобный образ мыслей.
— Именно поэтому я стал проводить свои исследования вне рамок закона, — сказал он. — Для своих целей я действую за его пределами.
— Цель оправдывает средства, — повторил я его слова.
Алистер пожал плечами.
— А ты разве так не считал, когда вломился в мой кабинет с обыском?
Я вспомнил о том, как Алистер справился с делом Майкла Фромли в нашем первом совместном деле…
Или о Джонатане, который объяснял мне, почему связался с анархистами…
Или о комиссаре, чьи действия ставили безопасность своего города и его населения превыше всего…
Или о себе. Потому что Алистер был прав: когда ставки были достаточно высоки, я не раз убеждал себя перейти этическую черту.
Я хотел спросить еще многое, но в дверь постучали, и вошла, извиняясь, миссис Меллоун.
— Мне очень жаль, профессор, но этот человек ворвался в квартиру, я не смогла его остановить. Почему его внизу не остановили? — пожаловалась она.
Мимо неё протиснулся высокий блондин с чёрной повязкой на глазу и направился к нам.
— Кто вы такой и что, чёрт побери, себе позволяете? — поднялся с кресла Алистер.
Мужчина лишь улыбнулся.
— Не возражаете, если я присяду? Детектив Зиль объяснит, кто я такой.
— Это Павол Хлад, — тихо произнёс я. — Зачем вы здесь?
Он вытащил из черной сумки, висевшей у него на плече, конверт и сел между нами на стул. Затем окинул взглядом библиотеку, рассматривая чужеземные артефакты и обширную панораму.
— Милое местечко. Ладно, не будем тратить время на любезности. У меня есть кое-что для вас, профессор.
Он протянул Алистеру коричневый конверт.
— Что это? — спросил Алистер хриплым от гнева голосом.
— Откройте, — Хлад скрестил руки на груди.
Алистер разорвал конверт и уставился на лежавший внутри лист бумаги.
— Надеюсь, вы оцените мои старания, — ухмыльнулся Хлад.
Алистер нахмурился.
— Мэри Сандерс была истинным единомышленником, — сказал Хлад. — И хотя ее преданность делу была скомпрометирована личными мотивами, она была преданным работником.
— Вы знали… — пробормотал я.
Павол улыбнулся так, что я понял: он знает все.
— Что на самом деле может знать такой мелкий человек, как я?
— Объяснитесь! — потребовал Алистер.
— Все очень просто. Я сделал несколько интересных открытий и хочу, чтобы вы поблагодарили меня за этот факт.
У меня вдоль позвоночника пробежал холодок.
— Благодарность может принимать разные формы, — произнёс Алистер. — Чего вы хотите?
Губы Павола скривились в усмешке.
— Штат Нью-Йорк предоставил мне иммунитет в обмен на мои ценные показания, — сказал он. — После этого меня, скорее всего, депортируют. Но я не собираюсь уезжать.
В этот момент я осознал, что мы понятия не имели, какую на самом деле роль играл Павол Хлад.
Эл Дрейсон. Джонатан Страпп. Мэри Сандерс. Прихвостень Саввас.
Все они были отдельными действующими лицами, связанными с анархистским движением. Но каждым из них управлял Хлад — виртуальный кукловод, стоящий за всем. И его слова это подтверждали.