– Я расскажу вам, что это за рукопись, – ответил сэр Уильям, понизив голос, – потому что Хэдли ручается за вас. Только один коллекционер в мире – нет, скажем, два – знают, что я нашел ее. Один из них должен был узнать; я должен был показать ему рукопись, чтобы убедиться в ее подлинности. О втором расскажу позже. Но я нашел ее. Это рукопись совершенно неизвестного рассказа Эдгара Аллана По. Кроме меня и еще одного человека, никто, кроме По, никогда не видел ее и не слышал о ней… В это ведь трудно поверить? – В его взгляде сквозило холодное удовлетворение, и он хихикал, не открывая рта. – Я никогда не коллекционировал рукописи По. Но у меня есть первое издание сборника «Аль-Аараафа», выпущенного по подписке, когда он был в Вест-Пойнте, и несколько экземпляров «Южного литературного вестника», который он издал в Балтиморе. Так вот! В сентябре прошлого года я был в Штатах по разным делам и случайно оказался в гостях у доктора Мастерса, коллекционера из Филадельфии. Он предложил мне взглянуть на дом, где жил По, на пересечении 7-й улицы и Спринг-Гарден. Я так и сделал. Я пошел туда один. И все оказалось очень удачно. Это убогий район: унылые кирпичные фасады, белье сушится прямо в грязных дворах. Дом находился на углу переулка, и я слышал, как в гараже мужчина раздраженно ругался из-за тарахтящего мотора. Дом почти не изменился.
Из переулка я прошел через калитку в высоком дощатом заборе и оказался в мощеном дворике с покосившимся деревом, проросшим сквозь кирпичи. В маленькой кирпичной кухне хмурый рабочий делал какие-то пометки на конверте, из передней комнаты доносились удары молотка. Я извинился и сказал, что в этом доме жил писатель, о котором я слышал, и что я хотел бы его осмотреть. Он рявкнул: «Да пожалуйста!», продолжая кропать свои каракули. Я прошел в другую комнату, знаете, такую маленькую, с низким потолком; шкафы, встроенные в стены, оклеенные обоями, между ними низкая черная каминная полка.
Сэр Уильям Биттон видел, что явно заинтересовал присутствующих, и по его манере поведения и паузам было ясно, что ему нравится рассказывать эту историю.
– Они меняли шкафы. Попрошу заметить, шкафы. – Он резко наклонился вперед. – И опять же – хорошо, что они вынули внутренний каркас, а не просто заменили внешние панели и оклеили бумагой. Там стояло облако из пыли и раствора. Двое рабочих как раз вынимали каркас, и я увидел… Джентльмены, я весь похолодел и задрожал. Между краями каркаса были засунуты тонкие листы бумаги, с пятнами от влаги, сложенные вдвое по всей длине. Это было словно откровение, потому что, когда я открыл дверь и впервые увидел тех рабочих, которые делали ремонт в доме, мне пришла в голову мысль: «А что, если я найду…» Признаюсь, я, можно сказать, растолкал этих людей. Один из них рявкнул: «Черт возьми!» – и чуть не уронил раму. Достаточно было одного взгляда на почерк, чтобы определить… знаете, эта характерная волнистая линия под заголовками в рукописях По и своеобразное написание «Э. А. По»? Однако я должен был вести себя осмотрительно. Я не был знаком с хозяином дома, а ему могло быть известно о стоимости рукописи. Предлагая рабочим деньги за то, чтобы они отдали ее мне, необходимо было соблюдать осторожность и не предлагать слишком много, иначе это показалось бы им подозрительным и они стали бы требовать больше. – Сэр Уильям натянуто улыбнулся. – Я объяснил, что это могло бы представлять некий сентиментальный интерес для человека, который жил здесь раньше, и сказал: «Смотрите, я дам вам за это десять долларов». Но даже это вызвало у них подозрения; кажется, они думали о спрятанных сокровищах, или о том, как их найти, или о чем-то в этом роде. Призраку По это понравилось бы. – И снова сэр Уильям усмехнулся, не разжимая губ. Он протянул руку. – Но они посмотрели на нее и увидели, что это всего лишь «что-то вроде рассказа или какой-то глупой чертовщины с длинными словами в самом начале». В конце концов они согласились на двадцать долларов, и я забрал рукопись.
Как вы, возможно, знаете, ведущими исследователями творчества По являются профессор Харви Аллен из Нью-Йорка и доктор Робертсон из Балтимора. Я был знаком с Робертсоном и отнес ему свою находку. Сперва я взял с него обещание, что он никогда и никому не расскажет о том, что бы я ему ни показал.
Рэмпол наблюдал за старшим инспектором. Во время рассказа у Хэдли был не то чтобы скучающий, но беспокойный и нетерпеливый вид.
– Но зачем держать это в секрете? – спросил он. – Если бы возникли какие-то сложности правового характера, вы были бы, по крайней мере, самым первым претендентом на находку; вы могли бы купить ее. И по вашим словам, вы сделали великое открытие.