Юноша послушно встаёт, шмыгает носом и рукавом вытирает зарёванное лицо.
— Уйду. Сейчас и уйду. Больше мне здесь делать нечего.
Перевожу дыхание, открываю глаза, нащупываю кулон на артефакте и перебрасываю назад.
— Что? — выдыхает Альфред. — Что ты видела?
Не знаю, сколько длился мой транс, но, кажется, что побратим на это время дышать забыл.
— Кто такая Иль? — в лучших традициях царя Соломона задаю я встречный вопрос.
Глава 15
— Идите уже, — отмахнулся Альфред, — отдыхайте. Пубок, ты выходной бы себе устроил, а то Лилит уже скоро забудет, как муж выглядит.
— Не забудет. Я ей об этом регулярно напоминаю, — светло улыбнулся бывший наёмник, вспомнив о жене.
Король ходил по кабинету, подходил к окну, поправлял бумаги на столе, присаживался в кресло у камина, опять вставал. Подошёл к шкафчику на гнутых ножках, достал пузатую бутылку.
— Будешь? — Когда я отрицательно покачала головой, поставил назад. — Тогда тоже не буду.
Я не торопила побратима. Сам захотел разобраться, вот пусть и соберётся с мыслями. Для меня его рассказ это более или менее интересная история, а для него — жизнь.
— Мне было девятнадцать оборотов, когда я впервые её увидел, — начал король, опустившись в кресло. — С восемнадцати оборотов наследнику позволяют выходить из дворца без сопровождения. Ты даже представить не можешь, каково это — избавиться от пригляда постоянного. Сразу начинаешь чувствовать себя взрослым и самостоятельным. Веришь, что весь мир твой. Конечно, ограничения отец со мной обговорил. Я дал слово обходить «грязную деревню», где живут бродяжки, нищие, жульё всякое, десятой дорогой. Особо было сказано, не ходить к Чёрной скале за озером. Почему нельзя, отец не объяснил. Нельзя — и точка. Очень скоро я объехал всё королевство. Ты же видела, что оно у меня небольшое. За день пути можно до любой границы добраться. Перезнакомился со всеми значимыми людьми государства, старостами, старшинами гильдий, баронами поместными. — Что-то вспомнив, Альфред даже головой потряс. — Один барон меня чуть было на дочери своей не женил. Едва удрал. Веришь, в окно вылазил, держа сапоги под мышкой. Весело было… До тех пор, пока не забрёл к Чёрной скале. Не смейся. Запрет отца помнил и обещание своё тоже. Случайно получилось. Заплутал. Ехал по знакомой дороге, вдруг туман. Ну туман и туман. Такое у нас часто бывает. Особенно в период дождей. Вот и тогда…Туман такой плотный, что ничего не видно стало. Спешился, бреду, руку вперёд выставив, чтобы лбом не наткнуться на что-нибудь твёрдое, лошадь за собой за повод тащу. Вдруг к моей руке прикоснулся кто-то. И голос нежный, тихий: «Заблудился? Иди за мной. Выведу». «Кто ты?» — спрашиваю. Молчит, но и руки не убирает. Тут туман редеть начал. Смотрю, а мы у Чёрной скалы. «Зачем ты меня сюда привела?» Смеётся тихо: «Сам пришёл». «Скажи, почему сюда ходить нельзя?». «Здесь не ваша земля». «Как такое может быть? Чтобы какое-то место не принадлежало короне?» Пожала плечиками: «Могу рассказать, но, думаю, что моя история значительно отличаться будет от той, что ты в своих книжках читал». «Пусть! Знать хочу разные варианты, чтобы выводы свои сделать». «Хорошо. Но есть условие. Расскажу, только не сразу всё. Приходи сюда каждый день, чтобы услышать продолжение. Пропустишь хотя бы один раз — забудешь и то, что уже услышал. Вот такое условие». Я согласился. Каждый день мы или гуляли по берегу, или грелись у костра, или я сажал Иль на лошадь впереди себя, и мы скакали по ближайшим холмам и лугам. Девушка не отходила далеко от скалы, но и мне запрещала переходить границу тени от скалы. Эта тень не зависела от расположения Светлого на небе. Всегда в одном месте и видима даже в пасмурную погоду.
Альфред замолчал, задумчиво глядя в едва мерцающие угли камина. Взял кочергу с узорчатой позолоченной ручкой, разворошил прогоревшее и встал.
— Прости, Агапи, но я устал. Не готов рассказ продолжать. Но обещаю, что ничего не утаю от тебя. Доброй ночи.
— Доброй ночи, Ваше Величество, — присела я в реверансе, — хороших снов.
Идя по пустым коридорам дворца, я чуть ли не в голос смеялась. Шахерезады предгорные. Что одна, что другой. Не хотят всё сразу рассказывать, растягивая удовольствие. Но с девчушкой понятно. Ходит принц каждый день, привыкает, влюбляется. Расчёт верный. Но Алю-то это зачем. Хотя, может быть, и впрямь устал. Как я приехала, ни одного дня спокойного не было.
В комнате было тепло, тихо, чисто и одиноко.
«Филь, ты где?» — потянулась к любимцу ментально.