— Убей его и уходи.
— У него будет оружие?
— Нет, держи его всегда впереди себя. Он каратист, запомни.
— Запомню.
— Если вы войдёте хорошо, то положь всех охранников на пол, а лучше — загони всех в соседнюю комнату….вот сюда… — Карл указал пальцем на карту и продолжал говорить: — Игорь, наверняка, знает, что его уберут. И может в любой момент взбунтоваться. А охранники поддержат его.
— Я загоню их в соседнюю комнату.
— Игорь уйдёт наверх и вернётся с двумя чемоданами.
— Как мне вести себя?
— К нему не подходи близку — в любом случае. Следи за его руками и ногами.
— А что с охраной?
— Запри её в комнате на замок, когда появится Игорь, сверху.
— Дальше.
— Он бросит чемоданы на заднее сиденье машины и сядет за баранку. Ты сядешь чуть раньше его. И держи на мушке. Но на улице автомат должен быть у тебя под плащом.
— Чемоданы Игоря вызовут подозрение.
— Да, но не очень. Всё — таки он полицай. Хотя тут уже будет зависеть от того, как быстро вы уедете.
— Куда ехать?
Карл развернул второй лист бумаги, на котором были тщательно размечены улицы, дома, киоски.
— Вы проедете прямо, один квартал. Сзади и сбоку к вам пристроятся две машины. Здесь парк. Прикажешь Игорю остановиться, как только вьедете на его территорию.
— Он поймёт, что его сейчас убьют.
— Игорь и так понимает. В этом и заключается слабость нашего плана. Ведь мы, забрав его из психушки, представились ему его друзьями.
— И он поверил?
— Делает вид, что верит. Говорит, что всё забыл.
— А в парке как мне с ним постпить?
— Выгонишь из машины. Коля и Миша прикончат его и бросят в канализационный колодец. Он уже открыт и ждёт Игоря.
— Мне самой везти деньги?
— Нет. Парни заберут. Машину отгонишь подальше и бросишь.
— А когда я получу двести кусков?
Он, задумавшись, потёр лицо ладонями.
— У меня на этот час будет "стрелка" с Демьяном. Его надо бы исполнить до того, как он поедет на "стрелку".
— Нет. Я сделаю что — то одно. А потом…хочу поискать мужика.
— Сюда не возвращайся. Деньги мы бросим в камеру хранения на вокзале. Вот номер ячейки.
Он вынул из кармана клочок бумаги и протянул ей.
— Может быть, я позвоню тебе ночью. А теперь одевайся.
— Отвернись.
Однажды Женя пригласил ей на дачу, и она сразу поняла, что он замыслил: полюбоваться её голым телом. А скорей всего, ходить перед ним голой.
Она всю дорогу сердилась на него, потому что заметила, как он положил в сумку бутылку с вином.
Дача принадлежала его родителям. Очень интеллигентные люди. И их, конечно, не было в тот день на даче.
— Мы позагораем, — сказал он ей, уводя её на огород в кустарник.
— Я никогда не загораю. Не люблю.
— Ну, как хочешь, — весело сказал он, садясь на лужайку в кустах, и раскрыл сумку.
Диана наклонилась и посмотрела в его лицо. Он был глупым слюнтяем. Но Женя был единственный и безумно любимый.
Он быстро снял с себя одежду и похлопал ладонью по мягкой траве.
— Садись, выпьем.
— Я не хочу.
Она не решалась сказать ему, что всё понимала. Взяла из его руки фужер и присела рядом с ним, боком.
Диана внимательно следила за тем, что происходило по обеим сторонам от неё.
Он прикоснулся своим фужером к её фужеру и подождал, когда она выпила вино. Диана вскоре опьянела. И заметила, что он хитрил: наливал только ей, а сам не пил.
— Женя, мы поссоримся.
— Упаси меня Боже. Если хочешь, то я буду молчать.
— Хочу.
Когда опустела вторая бутылка, Женя стал двоиться в её глазах. И, конечно, он начал её раздевать.
— Женя, не зли меня.
— Тогда давай ещё выпьем.
— Ну, зачем тебе это нужно. Я и так твоя.
Он опустил её на траву, и Диана видела его на фоне голубого неба, улыбающегося слюнтяя. Видела свою одежду, которую он, стянув с неё, откладывал в сторону.
Диана повернулась на бок и поджала колени к подбородку.
— Диана, ты ещё не дошла до кондиции.
Он поднял её голову и поднёс к её губам полный фужер вина. Диана всё выпила. Она бы и яд согласилась принять из его рук. Но Диана по — прежнему сердилась на Женю.
— А теперь убери ручки и лежи тихо, — сказал он, опуская её бережно на траву.
Она была очень пьяной. Руки и ноги не подчинялись ей. Но Диана всё чувствовала. И хорошо ощущала, как он рассматривал её голое тело, прикасался к нему пальцами и губами, облизывал её нежные ягодицы. Ей всё было приятно.
— Я хочу, чтобы ты прошлась передо мной голой.
— Нет, не смей меня заставлять.