Игорь всё помнил и боялся, что врач мог спросить его о том, что он делал перед тем, как попал за решётку в СИЗО. Но врачи видел перед собой больного человека. А сумасшедших не допрашивают.
Когда Изотоп помогал ему одеваться в подвале, где висели на стенах, на крючьях мешки с одеждой больных, он впервые за полтора года увидел своё лицо.
Его брили санитары один раз в неделю и зеркало не приносили. Они и в этот последний день его пребывания в больнице не принесли зеркало, но побрили старыми тупыми безопасными бритвами, более тщательно, чем раньше.
Игорь видел в зеркало своё лицо, которое пополнело, порозовело, стало одутловатым и бессмысленным.
Такие лица он видел однажды в детстве — у парней, которые копали могилы за стакан водки, и жили недалеко, в интернате для умственно отсталых.
Изотоп, посмеиваясь, протянул ему его паспорт и лист бумаги.
— А это храни. С этой штукой копы не заберут тебя за решётку. Ты теперь законный дурак, на всю жизнь. Иные за большие деньги такую ксиву добывают. А тебе досталась даром.
Он проводил Игоря до ворот больницы, которая находилась в пригороде. Напротив неё, по другую сторону широкой дороги, была автобусная остановка.
Там прогуливался рослый парень с улыбчивым лицом. Сбоку от остановки стояла "иномарка". В ней на заднем сиденье кто — то сидел.
— Игорь, ты узнаёшь меня? — спросил его парень, направляясь к нему.
— Нет, — ответил Игорь, зная точно, что этого парня он видел в первый раз.
— Я — Коля, а там нас ждёт Миша.
Он добродушно улыбаясь, настороженно всмотрелся в лицо Игоря.
— Не помню. Тут дали что — то.
Он протянул Коле свою справку. Тот прочитал машинописный текст и хохотнул.
— Ну, куда ты с ней пойдёшь? А мы не забыли тебя. Поехали.
И он вновь настороженно скользнул взглядом по лицу, по глазам Игоря. Но они ничего не выражали, потому что за полтора года он никогда ни о чём не думал. А то гапряжение, которое у него появилось при виде Коли, не могло отразиться на его лице.
Он сел на переднее сиденье, пожал руку Мише, уверенный, что Миша и должен был набросить ему на шею удавку, если был такой приказ.
— Игорь, — весело обратился к нему Коля, выводя машину с магистрали, идущей в город, на просёлочную дорогу, — а наших ты помншь?
— Нет. Я даже не знаю, почему меня держали в психушке.
— Головой ударился., — сказал Миша.
Игорь мог выскочить из машины или перевернуть её, дёрнув баранку круто в сторону, а потом — свернуть шею Коле и Мише. Но этим он только отсрочил бы на день — два свою смерть.
Извилистая просёлочная асфальтированная дорога тянулась в противоположную от города сторону. По обеим сторонам от неё изредка появлялись скопления дачных домиков.
Для Игоря время остановилось. Он ждал, когда Миша мог набросить ему на шею удавку. Такую же, какую он видел много раз во сне, в психушке. Игорь ждал и внешне спокойно смотрел на дорогу.
Впереди появился очередной дачный массив.
Коля повернул машину к первому дому. Ворота открылись, и машина вьехала во двор, где стояли две "иномарки" и прогуливались четверо здоровенных парней в спортивных штанах и в куртках.
Парни с интересом уставились на Игоря, ощерившись, и кто — то крикнул, махнув рукой:
— Привет, Игорь!
— Ну, вот ты и дома, — сказал Коля. — Иди, тебя там ждут.
И он указал рукой на вход в двухэтажный коттедж.
В зале вокруг стола в удобных креслах сидели трое человек.
Ему навстречу поднялся высокий толстомордый мужчина лет пятидесяти. Обнял его за плечи.
— Игорь, неужели меня не помнишь?
— Я всё забыл.
— Ну, это даже к лучшему, — ответил он. — А моя кликуха Карл тебе ничего не говорит?
— Нет.
— А ты хорошо воспринимаешь слова? смысл доходит до тебя?
— Да. Я чувствую себя нормально, только голова болит.
— Ладно. Садись за стол. Вот перед тобой Прораб, а этот — Железный. Мы под тебя готовили дело. Предполагали, когда ты выйдешь.
— Он может не врубиться, — сказал Железный, не размыкая тонкие губы широкого рта и безотрывно следя за лицом Игоря.
— Сейчас поймём, что к чему, — ответил Карл, садясь напротив Игоря. — У нас время на пределе. А нужный для нашего дела человек после сегодняшнего ночного дежурства уходит в отпуск.
— А он кто? — спросил Игорь.
— Капитан вневедомственной охраны полиции Мышкин. На него натолкнулся Прораб.
— Да, я его как увидел, то поначалу подумал, что это ты, Игорь, в одежде копа.
— Но глаза у вас разные. У него свиные пуговки. И он стыдится их, — продолжал Карл, протягивая Игорю очки и фуражку полицейского. — Надень. Очки он не снимает даже ночью.