— Верно. Удивительная у вас способность…
— О чем это говорит?.. — продолжил человек, словно бы пропустив мимо ушей мои слова.
— О вашей подлости, естественно.
— Пусть так, если ты настаиваешь. — Но я хотел услышать другое, более осмысленное…
— Что?..
— Признание.
— Чего?..
— Моей правоты. — Я ведь предупреждал, что мы сильнее тебя..
— Послушай, что вам вообще от меня надо?..
— Ты невежлив и заносчив, — заметил человек, качая головой (странное зрелище, — когда человек с лицом. закрытым до глаз черной повязкой, качает головой). — Впрочем, это наследственное. — Ты — в который раз — впутался в наши дела, и теперь спрашиваешь, что нам надо?..
— Сволочь. Не добрался я до тебя в прошлый раз, — со злостью сказал я. — Вот бы ты тогда философствовал…
…В его глазах, казалось, на мгновение полыхнула ненависть, но сдержался. — Только, поглядев искоса на мой меч, мерцавший бледным светом на земле, сделал знак рукой, приказывая двум людям, стоящим за моей спиной, отвести меня подальше. — Приказ тут же был исполнен, и меня отвели назад…
— Боишься?.. — злорадно спросил я.
— Тебе не понять моих действий, Наур. Но я отвечу. — Бояться мне нечего. — Ты не успеешь взять меч. — При первом шаге в тебя вонзятся все копья, которые ты видишь перед собой. — Этого будет гораздо больше, чем достаточно…
…Да. Я понимал это. Слишком много жал глядело на меня со всех сторон. Даже если б меч сейчас был в моих руках, все равно я вряд ли бы мог надеяться на удачу. — Слишком много людей было вокруг меня; слишком много закутанных в черное лиц глядело на меня из полумглы… — А там, у стены, снова вспухало, сияя ярко-зеленым светом, проклятое пятно, и а отвратительные морды здешних существ, проявляясь в нем одна за другою, тяжело ворочали выпуклыми глазами, разглядывая меня… — Только теперь я (как всегда — с безнадежным опозданием!..) — стал отдавать себе отчет, насколько глупой и авантюрной была моя поездка сюда… насколько непродуманным и тщетным было мое упование на силу меча…
— …Но принять меры предосторожности не мешает. Ибо ты сам не ведаешь, что творишь, и мне хочется избежать случайных недоразумений. — Я должен беречь мой народ…
«Может быть, он смог бы разметать их всех… Но — как успеть до всех добраться?..»
— Ты о чем-то задумался, Наур? — услышал я голос человека. — Или просто не удостаиваешь меня вниманием?..
— Нет, — ответил я ему. — Я просто устал. От дурных забот. От бесполезных слов. От ненужной мне, — да и не мною начатой, — истории… От всего.
— Значит, ты в обиде на нас, Наур?.. — насмешливо спросил он. — Ты обвиняешь нас в своих бедах?.. Предъявляешь нам счет?.. — Ну что ж, мы готовы заплатить тебе…
— Ну, и я готов, — горло сказал я и с презрением посмотрел на человека. Скрестив руки на груди. — Все равно погибать, так почему бы не делать это как можно достойней…
— Мы ценим твою доблесть, — и в бою, и пред лицом гибели, можешь не сомневаться, — так же издевательски продолжил человек, а я изнывал от бессильной злобы, слыша эту снисходительную ноту в его голосе. Впрочем, это священное право победителя: издеваться над побежденным. — Но только демоны, — и я, несмотря ни на что, до сих пор убежден в этом, — с такой охотой пользуются этим правом…
— Ладно. — Чего вы тянете? — хмуро спросил я.
— Ничего. — А ты что, куда-нибудь спешишь?.. — осведомился человек. — Или тебе не нравится у нас?.. — Но ведь мы тебя я не звали…
— Я больше не стану отвечать тебе. — Надоело…
— Или же ты боишься?.. А?..
Я молчал.
— Боишься… — утвердительно ответил на свой же вопрос человек. — Но ты не бойся. Кто знает, как сложится твоя судьба?.. — Быть может, мы тебя освободим. — Ты ведь не знаешь?..
Я молчал.
— Вот, — сказал человек. — Не знаешь… И даже я не знаю. Но пока — успокойся. Отдохни. Побеседуем. — A хочешь, сказку тебе расскажу?
…Я улыбнулся как можно шире…
— А я ведь вправду хочу рассказать сказку. Такая у меня должность, — вздохнул он, — рассказывать тебе каждый раз сказки. — О чем ты сегодня хочешь узнать?..
Я продолжал молчать.
— Ну, тогда придется выбирать мне. — Я расскажу сказку о непутевом наследнике древнего и почтенного рода, вмешавшегося в дела… не для своего ума, и почему-то теперь обиженного на ни в чем не повинных обитателей сопредельной державы… — Итак. — Жил-был наследник, да жил, никуда не лез, но вот однажды привелось ему получить некий случайный подарок, — скажем, Талисман. — Ибо он так его называл. — Что это за Талисман — он не ведал, но понимал, что вещь эта не простая. Что она исполняет кое-какие желания. Как волшебная палочка. — И тогда он, заинтересовавшись, решил испробовать ее в деле. — То есть, едва ли ли не сжег руку своей любимой девушке… и совершил еще несколько подобных подвигов. — Кажется, сам того не желая… — Я правильно говорю?..
Я молчал, стискивая зубы, — от злости и стыда. Ибо в словах этой гадины была правда…
— …Потом эта игрушка ему надоела, или показалась некрасивой, — уж не знаю, — и он, решив избавиться от нее, выбросил ее в болото… — Что, нельзя не признать, было наилучшим решением, какое только могли потребовать от нашего героя истинные хозяева этой игрушки… — Человек слегка поклонился мне. — Кстати сказать, от волшебных вещей так просто не избавляются… Ну, это к слову. Пойдем дальше…
…А дальше — все продолжалось в том же духе. Герой наш однажды ухитрился добраться сюда, в это место, и здесь ему удалось добыть еще одну странную игрушку, — на сей раз — меч… С этой новой игрушкой он распорядился так же разумно, как и с прошлой. — То есть, загубил несколько обитателей здешних мест и, выгнав остальных с родного пепелища, с победой удалился. — При этом забыл свой меч здесь, а теперь, вспомнив о нем, вернулся забрать. — Мимоходом загубив еще одно безвинное существо… — И будучи застигнут на месте… подвига, — нежданно-негаданно обиделся… — Я все верно говорю?..
— Сказка окончена. — Правда, нужно добавить еще кое-что. — Здешние обитатели, восхищенные и даже, возможно, слегка напуганные ратной доблестью героя, предлагали ему мир, дружбу и возможность поселиться на их землях со славой и почетом. Но он…
— Хватят сказок, — сказал я.
— Да… — ответил мне человек и выпрямился. Теперь тело его обрело гордую осанку, в голосе зазвучала торжественная нота. — Хватит, Наур. Больше не будет сказок. — Тогда мы действительно предлагали тебе кров и славу… Но теперь — ты не нужен нам…
— Ну, и хорошо…
— Да. Ты не враг и не гость. Как гость — ты не достоин гостеприимства; а как враг — ты не стоишь внимания. Теперь мы знаем это. — Ты бесполезен, а если правдиво — то просто вреден для любого, кто доверился бы тебе. — Ты шагаешь только тропами несчастья. — Я уже говорил тебе, что ты путаешь наши карты очень удачно для нас. — И теперь…
— Что же я все-таки полезное сделал для вас?.. — Никак не пойму…
— Талисман. — Ты думал, это вправду волшебная палочка? Игрушка из сказки?.. — Таких сказок не бывает на свете, Наур. Ты думал, Болотные боги для твоей забавы веками создавали свое Заклятье?.. — Нет!.. (Голос человека все крепчал и становился все торжественней). — В древние времена было создано оно заветного отмщения для смертным. В давние времена оно было передано им в руки, чтобы однажды — по свободной воле смертного — вернуться из человеческой руки к своим Хозяевам… — Ты вернул его, Наур. Ты сделал это по доброй воле. Ты освободил скрытую в Талисмане Дремлющую Силу; теперь она не заставит себя долго ждать. — Ужас и отчаянье идут в мир, — ужас и отчаянье, каких уже много веков не знала земля… Но теперь нету древних царей, способных встать против этой Силы. — Не поднимутся из могил те, кто доблестью и мощью своей могли отменять замыслы Древних Богов… А наследники их сами призывают беду на свою голову… — Ты сделал это, Наур. — Ты сам, добровольно!.. — Человек запрокинул голову и злобно расхохотался…
…Я шагнул к нему, но сильные руки тут же схватили меня с обеих сторон, — и, как я ни напрягался, вырваться мне не удалось. — Стоял на месте и с бессильной злобой смотрел на человека. — Много бы я отдал сейчас за умение испепелять врага взглядом…