Он дёргается в мою сторону, но я вовремя отпрыгиваю в сторону. Он приближается ко мне, а я так же быстро отхожу спиной назад.
– Ты, блять, что, мне ультиматумы ставишь? – орёт он.
– Что ты, Босс, как бы я посмела, – хихикая, отскакиваю в сторону от его прыжка.
– Белоснежка, ты сейчас доиграешься.
– Ох, ну да, оказывается, я люблю играть. – Хохоча, вылетаю в гостиную, а он несётся за мной. Конечно, я знаю, что он меня поймает. Лазарро цепляет мои волосы и тянет назад. Толкает к стене и хватает мои запястья, сжимая их и приковывая к холодной поверхности.
– Ну и что ты сделаешь, Босс? Я не принадлежу тебе так, как бы ты хотел. И ты мне не принадлежишь так, как бы я хотела. Разве я не права? Ты поощряешь измены, требуя, чтобы я молчала и была такой же послушной, как Бруна. Терпела грязь. Но я не она и никогда ей не буду. Я буду мстить тебе чисто из принципа, а ты меня будешь наказывать за то, что сам мне показал и чему научил. И здесь вина не моя, а твоя.
– Не провоцируй меня, Белоснежка. Я же выебу тебя, что ты потом ходить не сможешь. Я изуродую тебя. Я… – рычит, отпуская мои руки, до боли обхватывая пальцами мой подбородок.
Отворачиваюсь от него и искривляю губы.
– Раз тебе так неприятна сама мысль, что я буду с другим, пока нахожусь с тобой, то теперь подумай, что чувствую я, – шепчу и бросаю на него косой взгляд.
– Ты не я, Белоснежка. У тебя нет полномочий.
– Ошибаешься, Лазарро. У меня их целая куча. Власть. Только сейчас я поняла, что владею твоими настроением и похотью. Тебе это не нравится, но поверь, это тоже не моя счастливая мечта. Я хочу тебя, – накрываю его щёку ладонью и мягко провожу по ней. – Я не скажу тебе «нет», если ты не скажешь «да» шлюхам. Прошу лишь об уважении ко мне, как к женщине, с которой ты спишь. Научись уважать тех, кто принимает тебя вместе со всеми твоими завихрениями, – добавляя, надавливаю сильнее на его пальцы, лежащие на моём лице, и шагаю к нему. Лазарро испепеляет меня ненавистью за правду. Он терпеть не может, когда я вытаскиваю его слабости наружу.
– Лазарро, я не предам, и никто не узнает от меня то, что вижу я. Тебе не нужно быть дерьмом рядом со мной. Всё может быть куда проще. Не борись со мной, тогда и я не буду стыдиться того, что ты меня возбуждаешь. Я не буду бояться этого и пойду навстречу к тебе, ожидая только удовольствие, а не отвращение. Не буду отворачиваться от тебя, а стану принимать твои поцелуи. Я буду видеть в тебе не насильника, а любовника. – Замечаю, что его пальцы разжимаются и ослабевают. Затем рука его падает на моё бедро.
Пользуясь случаем, тянусь к его губам, привставая на цыпочки.
– Ты останешься единственным, чьи поцелуи я буду боготворить, – выдыхаю в его рот.
– Хитрая сука ты, Белоснежка, – он цокает и качает головой.
Кусаю нижнюю губу, улыбаясь ему.
– Но ты успокоился. Видишь, всё может быть куда проще, если ты захочешь этого. – Прижимаюсь к его шее губами. К его вчерашней ране и тёмному пятну от моих зубов. Я целую это место, поглаживая его грудь ладонями. Языком веду ниже. Лазарро хватает меня за голову, вжимая в свою грудь.
– С кем ты борешься сейчас, Лазарро? Со мной или с собой? – спрашивая, поднимаю на него взгляд, кончиком языка цепляя его сосок. Он стискивает зубы. Ему нравится. Он всегда так делает, чтобы подавить стон. Шипит.
– Пару дней назад Итан задал мне вопрос. Ответишь на него моими словами или хотя бы близко к ним, я приму твои условия. Нет – я буду изводить тебя и трахать у тебя на глазах всех, кто попадётся мне под руку. Сейчас моё поведение в твоих руках, – неожиданно произносит он довольно серьёзно.
Облизываю губы и выпрямляюсь.
– Какой вопрос? – хмурюсь я.
– Что ты будешь делать, Босс, если Белоснежка решит уйти от тебя? Как ты сможешь её удержать?
Непонимающе приподнимаю брови.
– Подумай, что я ответил, и скажи мне. Даю всего минуту. – Он обхватывает второй ладонью мою щёку.
– Мне не нужна минута, – шепчу я.
– Тогда говори.
– Ты ответил ему: было бы охренеть, как смешно, с её стороны считать, что она сможет уйти от меня. Она моя, – говорю на одном дыхании.
– Я не держу её, но она принадлежит мне. Я не принуждаю её, она читает меня по взгляду. Я не учу её, она впитывает мою силу сама. Я отпущу её, но она обернётся, чтобы проверить, следую ли я за ней. Я буду молчать, а она – кричать тишиной. Я буду иметь в рот шлюх, а она будет изменять мне глазами. Глазами, мать твою. Глазами иметь каждый член, получая наслаждение от этого, а я кончить не смогу. Она не может оставить раны на моём теле, но оставит их намного глубже. Я не вижу её в своём будущем, но она всё равно останется в моей голове. – Это самое чудовищное признание в моей жизни от мужчины, но оно красиво в своём уродстве.