После этого неприятного разговора Тэб отправился в Майфилд. Он надеялся найти там Карвера и не ошибся. Однако с первого же взгляда журналист понял, что его другу не удалось открыть ничего нового.
- Булавки разные! - воскликнул он, увидев Тэба.
Обе булавки лежали перед ним на столе: действительно, одна из них была значительно короче другой.
- Случайно обронить булавку можно только один раз... - задумчиво произнес Карвер. - Пойдемте в подвальную комнату, Тэб.
Когда они спустились вниз, Тэб рассказал другу о своем разговоре с издателем. Сыщик выслушал его внимательно и с большим интересом.
- Я почему-то убежден, что мы никогда не обнаружим преступника, понурив голову, заключил Тэб свой рассказ.
Сыщик некоторое время стоял молча, погруженный в свои мысли.
- Я не так мрачно настроен, как вы, Тэб, - заметил он наконец, - но нам предстоит порядочно потрудиться... Да, ваш издатель прав...
Тэб машинально разглядывал коробки на полках, висящих вдоль стен.
- Нигде нет ни малейшего отпечатка пальцев, - заметил сыщик. - Этот негодяй ходит всегда в перчатках... Между прочим, я намерен оставить здесь в доме охрану на день или на два. Хотя мало надежды, чтобы он еще раз вернулся сюда...
Сыщик потушил свет, запер дверь и поднялся с Тэбом в столовую.
- Гм, Броун убит... - с горькой усмешкой сказал он журналисту. Вальтерс вне подозрений... Единственные люди, на которых может теперь пасть подозрение, это вы и я, - прибавил он и весело рассмеялся.
- Мне это уже приходило в голову, - с улыбкой ответил молодой человек.
Утром Тэб нашел в ящике для писем объемистое послание от Рекса. Оно было из Палермо.
"Дорогой Тэб!
Мне надоело путешествовать, и я решил вернуться домой. Посылаю вам в этом письме кольцо. Я купил его здесь по случаю. Оно будто бы принадлежало когда-то самому Цезарю Борджиа. Мне его продали с гарантией, и я заплатил за него довольно дорого. Вам передаст письмо лакей парохода, на котором я приехал и который сегодня уходит обратно".
Прежде чем читать дальше, Тэб внимательно оглядел кольцо: оно было замечательно тонкой художественной работы.
"Посланцу моему на чай не давайте, я уже вознаградил его, как и подобает такому Крезу, как я... Совершенно не знаю, что делать с собой по возвращении; конечно, я не поселюсь в этом мрачном Майфилде... Если вы все еще будете открещиваться от меня, то мне просто придется поселиться в гостинице. Простите, что не написал вам раньше...
Сердечно вам преданный
Рекс".
Внизу была приписка:
"Если прямой пароход отойдет отсюда в среду, - что еще неизвестно, то я прямо вернусь домой. Если я вам ничего не напишу, то знайте, что я изменил решение. В Палермо много прекрасных женщин..."
За этой припиской следовала вторая:
"Приглашаю вас и умнейшего Карвера пообедать со мной в день приезда".
Тэб усмехнулся, спрятал письмо и кольцо в ящик стола и задумался: не пустить ли Рекса в самом деле снова к себе?
Временами он сильно скучал без милого Бэби... Тэб с улыбкой подумал о последней приписке: вероятно, увлечение мисс Эрдферн было давно забыто.
Тэб должен был в этот день пить чай у артистки. Он снова улыбнулся.
Впрочем, лицо его тотчас же помрачнело: дело Трэнсмира начинало тяготить его - ему как журналисту надоело обо всем умалчивать.
Встретившись в этот день с Карвером, он откровенно сказал о том сыщику. Карвер понял его претензии и заявил:
- Теперь вы можете писать о чем хотите, исключая... булавки.
Журналист был в восторге и в самом веселом настроении направился в Централь-отель к мисс Эрдферн.
Молодая женщина встретила его очень ласково. Она протянула обе руки и приветствовала его крепким рукопожатием.
- Какой у вас усталый вид! - воскликнула она. - Точно вы не спали целую неделю! Вы все, вероятно, заняты этим новым убийством?
Она умолкла и стала разливать чай.
- Ведь Броун и есть тот человек, которого вы так старательно разыскивали, не правда ли? Вероятно, о нем и рассказывал И Линг?..
Тэб утвердительно кивнул.
- Несчастный! - с сожалением промолвила мисс Эрдферн. - А этот Вальтерс? Что с ним? Я видела его всего лишь раз, но он мне показался отвратительным!
Она быстро переменила тему разговора.
- Я получила предложение вернуться на сцену.
- Ах, так... - заметил Тэб.
- Да. Но я отказалась. Я ненавижу сцену. У меня связаны с ней самые тяжелые воспоминания...
Тэб вспомнил о письме, полученном им утром от Рекса.
- Знаете ли вы, что Рекс скоро возвращается? - спросил он. - Вам он больше не писал?
Молодая женщина отрицательно покачала головой. Лицо ее вдруг сделалось серьезным.
- Нет, он не писал мне после того странного письма, - ответила она. Мне очень его жаль...
Тэб лукаво усмехнулся.
- О, не жалейте его! Этот беспутный малый уже вполне исцелился от своей сердечной раны. Юношеские увлечения никогда не бывают длительны...
- Вы рассуждаете, как седовласый старец! - весело воскликнула девушка. - А вы сами исцелились от своего увлечения?
- Какого? - быстро переспросил молодой человек. - Да, до известной степени...
- Что же вы подразумеваете под "известной степенью"? - спросила, улыбаясь, мисс Эрдферн.
- Я не совсем правильно выразился, - поправился Тэб. - Я хотел сказать: до известного времени...
Их взоры встретились, и артистка первая опустила глаза.
- На вашем месте, господин Тэб, - тихо сказала она, - я бы постаралась забыть о нем: влюбленные ведь бывают подчас решительно несносны...
- Вы находите? - упавшим голосом спросил журналист.
- Я находила это... - уточнила она и тотчас же переменила разговор: Любопытно, чем теперь займется ваш Рекс? Он так богат... Я никогда не думала, что Трэнсмир оставит ему все свое состояние: старик часто ворчал на племянника за расточительность и праздность... Или Трэнсмир не оставил завещания и молодой Лендер унаследовал все по закону? Как ближайший родственник покойного?
- Нет, это не так, - ответил Тэб. - Старик оставил собственноручное завещание...
- Ах, вот что! - воскликнула мисс Эрдферн, уронив чашку.
Лицо ее было бледно, как полотно, в глазах светился ужас.
- Повторите то, что вы только что сказали!
- Что именно? - смущенно пробормотал Тэб. - Разве вы об этом не знали?
- О Боже... - прошептала молодая женщина. - О Боже... как это ужасно!
Тэб подошел к ней и участливо спросил:
- В чем дело, Урсула? Вам нехорошо?
Мисс Эрдферн грустно покачала головой
- Пустяки! - ответила она. - Это пройдет... Я сейчас вспомнила... Простите меня!
Она повернулась и выбежала из комнаты.
Тэб был совершенно ошеломлен. Он не знал, что и думать. Так прошло не менее четверти часа.
Наконец молодая женщина снова появилась. Она все еще была бледна, но уже вполне владела собой.
- Мои нервы никуда не годятся, - сказала она с усмешкой, как бы оправдываясь перед гостем.
- Но что вас так потрясло? - спросил Тэб.
- Право, не знаю, - устало ответила она. - Вы говорили о завещании, и я вспомнила все...
- Урсула, вы что-то от меня скрываете, - заметил с упреком молодой человек. - Почему вы так расстроились?
Она снова покачала головой.
- Я говорю вам всю правду, Тэб, - промолвила она, вдруг назвав его по имени.
Молодой человек густо покраснел. Она заметила свою оплошность и сказала:
- Простите, я назвала вас по имени... Старая театральная привычка. Собственно, мне нужно было звать вас так с первого дня нашей встречи... А теперь уходите! Я очень устала... Не возражайте!