— Прости, — Хью дружески накрыл рукой стиснувшие перила галереи пальцы друга, — я не думал, что для тебя это по-прежнему так болезненно.
— Она погибла, считая, что я её предал, — герцог смотрел в никуда ничего не видящим взглядом, а перед внутренним взором разворачивалась картина, где женщина, которую он, наверное, любил…уж как умел…исчезала в столбе пламени на месте сработавшей и предназначенной именно ему ловушки. Его Лидия…С тех пор прошло больше десяти лет, но боль от потери и от осознания тогдашнего собственного бессилия до сих пор отравляла герцогу жизнь.
— Прости, — Хью опустил голову, — не хотел бередить твои раны. Давай отвлечёмся от грустного и подумаем, как разумнее внедрить Глорию в окружение принца.
— Ты прав, только вести такие разговоры лучше там, где нас гарантированно никто не сможет подслушать, — Себастьян выпрямился, стряхивая прошлое и связанные с ним тягостные мысли, и только более резко выделившиеся на лице морщинки говорили о том, что в его душе только что бушевала настоящая буря, — пойдём ко мне. Я успел проверить безопасность своих комнат. К тому же у меня есть бутылка прекрасного альвского.
Мужчины спустились с галереи, даже не подозревая, что за тем, как они идут через двор, наблюдало несколько пар глаз. И эти внимательные взгляды далеко не всегда были доброжелательны. Из-за одной занавески за ними следили глаза, горящие настоящей, глубокой, искренней ненавистью.
Дождавшись, пока мужчины скроются за поворотом, женщина, следившая за ними, отошла от окна и довольно улыбнулась: пока всё идёт по плану. Ей нужно было, чтобы Себастьян приехал в замок — и вот он здесь.
Глава 5
«— Видишь суслика?
— Нет…
— И я не вижу…А он есть!».
© ДМБ
Вы никогда не сталкивались с необходимостью привести в порядок поместье за рекордно короткий срок в две недели? Нет? И не советую. Если кто предложит — отказывайтесь сразу, даже не раздумывая. Но это я теперь такая умная. А два дня назад, когда шеф познакомил меня с его светлостью герцогом Фарийским и озвучил задание, я пребывала в состоянии такой эйфории, что опрометчиво соглашалась на всё, что предлагал королевский кузен.
Нужно изобразить провинциалку, дальнюю-дальнюю бедную родственницу, которую герцог, расчувствовавшись, решил облагодетельствовать, — да не вопрос, всё же не пастушком быть (тут я снова покраснела от стыда за проваленный образ). Герцог пригласит меня на пару ужинов, заранее оговорив с королём Чарльзом мою роль: я только изображаю потенциальную фаворитку, а на самом деле — это охота «на живца». Принца решили пока в хитросплетения плана не посвящать, иначе флирт получится недостаточно достоверным. А как очаровать принца — тут, как выразился герцог, я уж как-нибудь сама…
Вместе с шефом лорд Себастьян решил, что селить меня непосредственно в летней резиденции — не самая удачная идея, лучше найти какое-нибудь жилище поблизости от замка. Ну, вот это поместье, если можно его так назвать, и нашли. Вчера я переговорила с агентом по недвижимости, а сегодня уже приехала смотреть свою возможную собственность. Осмотр почему-то, по настоятельной рекомендации агента, начали с подвала.
Серый, пушистый и очень-очень толстый слой пыли ровным слоем покрывал всё вокруг. Широкие стеллажи, забитые каким-то непонятным хламом, к которому даже в перчатках страшно было прикасаться, письменные столы с наполовину вытащенными и так и не закрытыми ящиками, стулья, бессильно покосившиеся то ли по причине хлипкости ножек, то ли просто от многолетнего бессмысленного существования в этом богами забытом подвале. Я с тоской смотрела на эти мусорные залежи и думала о том, что шеф, конечно, здорово придумал с этим поместьем, но убирать-то всё это придётся не ему, а мне. Не барское это дело — тряпкой махать. Ну хорошо, допустим, тряпкой и я махать не собиралась — хвала всем богам, бытовую магию и наёмных работников ещё никто не отменял, но всё равно обидно.
Пустые, но не менее грязные полки в той части, что была когда-то явно отведена под винный погреб, не сохранили ни малейших следов от лежавших или стоявших здесь когда-либо бутылок или бочек и наводили на мысли о том, что тут никогда и ничего не хранили. Сундуки с оторванными и небрежно отброшенными в стороны крышками были абсолютно пусты, как карманы пьяного нищего. Ощущение полной безнадёжности пронизывало каждый квадратный дюйм этого унылого до зубной боли помещения, вызывая желание плюнуть, махнуть на всё рукой, развернуться и подняться по скрипучей лестнице с давно рухнувшими перилами наверх.