Совещание шло уже довольно давно. Уэйн представил вновь прибывшего, который вызвал некоторое любопытство, но сам Танкреди равнодушно взглянул на присутствовавших — две женщины и четверо мужчин, среди них долговязый Меддокс. Полковник сел, положив на стол черную папку, снял очки, протер их платком, надел и посмотрел на Уэйна.
— Почему именно в Риме? — резко спросил он.
— Так получается, полковник, — ответил Уэйн. — Русских больше не устраивает Берлин. А поскольку за организацию на этот раз отвечаем мы…
— Да, понимаю. Но я хочу знать: почему именно Рим?
Американец принялся терпеливо перечислять, загибая пальцы:
— Париж исключается, потому что, как всегда, возражает французская служба безопасности. Стокгольм отказывает. Не знаю почему. Афины отпадают, потому что там убрали нашего человека…
Танкерди перебил его, подтвердив:
— Да, Уолтерса. Серьезное дело. В бассейне, не так ли? Когда плавал…
— Нет, когда прыгал с вышки.
— Известно, кто это был?
Уэйн покачал головой, скрипнув зубами.
— Какие-то сволочи в Канаде печатают в газете имена наших агентов. Имя, фамилию, адрес и фотографию. До сих пор они… Это мог быть кто угодно: «Черная пантера», или какой-нибудь озлобленный ветеран, или сумасшедший студент, или наркоман. Безумие!
— Да, Уэйн. Но почему в Риме?
— В Ливане бардак. В Мадриде все еще полно фашистов. В Лиссабоне неспокойные полковники. Вена больше не устраивает русских. Вы слышали о Волкове?
— О Волкове?
— Крупный чин в КГБ, один из главарей мафии… Но мы здесь ни при чем, клянусь. Так что, дорогой Танкреди, обмен должен произойти в Риме. О'кей?
Танкреди хотел было что-то ответить, но Меддокс опередил его:
— Странно. Один из наших сотрудников погиб в Афинах. Один из их работников — в Вене. Другие места исключаются по разным причинам, можно сказать, что выбор намеренно ориентирован на Рим.
— Намеренно ориентирован на Рим? — удивился Танкреди, явно растерявшись. — Кому и зачем это нужно?
— Тому, кто хочет сорвать обмен, — холодно ответил Меддокс.
— Это что же, маневр КГБ? — Танкреди встревожился.
— Уэйн считает, что нет, — пояснил Меддокс, с ехидством глядя на Уэйна. — Он очень ратует за Рим. Ведь здесь командует он…
Уэйн изменился в лице. Он поднялся и с возмущением потребовал у Меддокса:
— Обращайся ко мне «мистер Уэйн», ясно, парень?
Меддокс побледнел.
— Да, мистер Уэйн.
Уэйн рывком сбросил на пол бумаги, лежавшие перед Меддоксом.
— Здесь мы не в посольстве. Говори, только когда тебя спрашивают. Ты хорошо это понял?
— Да, мистер Уэйн.
Уэйн испепелил его взглядом и обратился к Танкреди:
— Мне кажется, что все мы… — Он обвел взглядом присутствующих. — Мне кажется, что всем тут ясно — КГБ не собирается подкладывать нам свинью. Они очень дорожат своим человеком, как, впрочем, и мы нашим. И во всех других случаях обмена они вели себя вполне корректно.
— Короче, кого же нам опасаться? — спросил Танкреди.
— Итальянское правительство я бы исключил… — с явной иронией заметил Уэйн. — Кстати, кто-нибудь знает, что вы здесь?
Танкреди сделал отрицательный жест.
— Даже ваше министерское начальство?
— Я должен его информировать?
— Лучше обойтись без этого, пока во всяком случае. Наше сотрудничество в таком виде, как сейчас, идеально.
— Но я должен буду все же объяснить…
— Не беспокойтесь… Обратимся за некоторой помощью к итальянской службе безопасности и посоветуем, чтобы именно вам поручили это дело.
Полковник нисколько не был польщен. Он охотно предоставил бы все это кому-нибудь другому. Беда заключалась в том, что среди всех своих коллег только он хорошо говорил по-английски. И теперь он уже ничего не мог поделать. Он открыл папку и достал какое-то досье.
— За кем нужно установить наблюдение?
— За китайцами, естественно, — ответил Уэйн. — Они просто из себя выходят, когда узнают о нашем сотрудничестве с русскими. Если обмен не состоится и даже окажется несколько убитых, тогда опять задует ветер холодной войны, и посильнее прежнего… А ветер этот весьма по душе китайцам.
Танкреди пожал плечами и передал Уэйну одно из своих досье:
— Вот список персонала китайского посольства. Рекомендую проверить имена, подчеркнутые красным… Даже если я лично сильно сомневаюсь в каком-либо вмешательстве китайцев.
— Это надлежит решать мне.
Танкреди протянул Уэйну другие досье. Американец прочел вслух заголовки:
— Югославы. Румыны. А, англичане! Это важно.