Словно что-то почувствовав, Человек с кинжалом сделал несколько шагов назад и снова остановился. Теперь он был всего в паре метров от мальчика. Он стоял неподвижно, зная, что беглец недалеко и рано или поздно обнаружит себя. А Без Козыря понимал - это конец. Он не выдержит этого поединка нервов. Мальчик подумал о маме, об отце, который, конечно же, нашел бы выход из этой ситуации...
И вдруг он поскользнулся на мокрой земле! Из-под его ноги выскочил камешек, покатился вниз и с шумом упал в воду, разорвав тишину. Человек с кинжалом быстро обернулся. Без Козыря метнулся в вересковые заросли и, почувствовав твердую почву под ногами, побежал изо всех сил - но тут же зацепился ногой за корень дерева и рухнул навзничь. Успев еще почувствовать ужасную боль в голове, он потерял сознание.
Рядом кто-то тихонько стонал... кажется, это был он сам. Без Козыря открыл глаза. Сильно болела голова. Дотронувшись, мальчик понял, что она забинтована.
- Как дела?
Что это за голос? Кто здесь? Без Козыря собрал все силы и закричал:
- Не трогайте меня!
- Не бойтесь, это я, Руайер. - Владелец Ла Шенэ наклонился над мальчиком. - Вы узнаете меня?
- Да, конечно. Я что, ранен?
- Скорее немного оглушены. Но это пройдет.
- Который час?
- Около полуночи.
- А... он?
- Тихо. Мы оба пленники. Мы на "Мельнице висельника".
Без Козыря понемногу приходил в себя. Он сел. Вот и старый диван, стол, люк в полу - все это он видел через щель в ставне. Комната была очень большой и пыльной. В полу не хватало одной доски. Между двумя окнами на табуретке стоял электрический фонарь. Он был направлен в потолок, и казалось, что свет в этой странной комнате тоже оказался пленником...
- Это он меня ударил?
- Я не знаю. Вас просто втолкнули в комнату через люк, и все. Это я поднял вас, положил на диван, перевязал голову своим носовым платком. Не волнуйтесь, у вас только шишка на лбу и небольшая царапина. Но как вы сюда добрались?
- С помощью Бланшетты.
И Без Козыря рассказал хозяину замка обо всем, что случилось после приезда в Ла Шенэ.
- Значит, - воскликнул Руайер, - моя бедная кобылка до сих пор на привязи, голодная, уставшая!..
Он был потрясен. Похоже, что судьба Бланшетты волновала его больше, чем своя собственная.
- Бедное животное, - повторял он. - Бедное животное... Что она должна обо мне думать? Она привыкла, чтобы за ней ухаживали.
И Руайер в полном расстройстве рухнул на диван.
- Это настоящее чудовище, - прошептал он. - Он не остановится ни перед чем. Ах, зачем вы-то полезли в пасть этому тигру?!
- Чего же он хочет?
- Чего? Всего! Он хочет уничтожить меня! Он заберет все мое состояние, а если я буду сопротивляться, то и жизнь! Это безжалостный враг, он подстерегал меня уже давно. Если бы я знал, с кем имею дело! Он переоделся в Человека с кинжалом, чтобы помучить меня и чтобы я не увидел его лица. Бывают моменты, когда я совсем теряю голову... Я пришел к выводу, что это кошмарная личность. Как будто бы тот портрет имеет живого двойника... Руайер помолчал, погрузившись в горькие размышления. - Я должен был послушаться вашего отца, - продолжал он наконец. - Но мне и в голову не приходило, что на меня могут напасть!.. Несколько дней назад я возобновил свои прогулки. Мне необходим свежий воздух, а кроме того, я так люблю ездить в коляске! Это пробуждает во мне чудесные воспоминания,. А Бланшет-та знает мои вкусы. Она выбирает самые уединенные уголки, которые оказываются и самыми прекрасными. Это она открыла эту мельницу. При свете дня это место удивительно живописно! Вчера я сказал ей: "Мы едем на мельницу", - и она привезла меня сюда. Я вышел из коляски и немного побродил, раздумывая, не купить ли мне эту землю. Все равно на нее никто не претендует, а я мог бы отреставрировать мельницу и сделать из нее уютный уголок... И когда я строил эти планы, кто-то вдруг ударил меня по затылку. Не сильно, скажу честно, но и такого удара было достаточно, чтобы я потерял сознание. Пришел в себя я уже здесь, на диване, а Человек с кинжалом стоял передо мной. Я пережил настоящее потрясение! Когда он заметил, что я пришел в сознание, он тут же исчез. Я оставался один больше часа, охваченный ужасом и совершенно не владея собой... Это была нервная реакция. Правда, потом я взял себя в руки и даже осмотрел помещение. Я открыл окно и попробовал, насколько крепки металлические прутья. Тогда этот тип заговорил со мной снизу, и, поверьте, его голос мог напугать даже самого храброго. Это был тот самый голос, который я слышал по телефону. "Закройте окно, сказал он. - Я слышу ваши шаги. Если вы попытаетесь сбежать, то будете немедленно убиты. Вернитесь на диван". Разумеется, я подчинился. А через несколько минут крышка люка приоткрылась, и оттуда появился листок бумаги...
- Письмо?
- Да. Скорее, записка. Я запомнил ее содержание: "Вы обманули меня. Теперь я хочу деньги и картину. Отвечайте". Слово "и" было подчеркнуто три раза.
Без Козыря внимательно слушал рассказ Руайера. Он даже забыл о том, в каком положении находится сам, - так его увлекла необычность этого приключения.
- А потом? - спросил он.
- Потом, - отозвался Руайер, - я взял ручку и написал заглавными буквами одно слово "НЕТ". Я постучал, люк чуть-чуть приоткрылся, записка исчезла. Я приготовился к самому худшему. Но ничего не происходило; враг выжидал. Впрочем, возможно, не "враг", а "враги": сколько их, я пока не выяснил... Я снова попытался встать и на цыпочках подойти к окну, но тут же услышал окрик: "Вернитесь немедленно на диван!" Я снова послушался. Это становилось невыносимым; ведь даже в тюрьме узникам разрешают ходить! И там нет ощущения, что за тобой все время наблюдают... Я был просто прикован к этому дивану - ив конце концов потерял терпение и снова сильно постучал в крышку люка. Появилась другая записка, в которой была та же фраза: "Я хочу деньги и картину". Как в прошлый раз, только еще более крупными буквами, я ответил: "НЕТ". Прошло время обеда. Меня мучила жажда и я был голоден, но люк больше не открывался. Видно, он решил уморить меня голодом... Что я мог сделать? Конечно, можно было бы броситься к окну, чтобы заставить противника появиться и показать свое лицо; но у меня не хватило бы сил выдержать эту схватку. Я стар, слаб, смерть не пугает меня после всего, что я пережил, но я ненавижу жестокость! С другой стороны, продолжая упорствовать, я обрекал себя на ужасный конец. Этот человек спешит, мой милый Франсуа. Он знает, что время работает против него.
- Я как раз это и хотел вам сказать! - вскричал Без Козыря. Наверняка нас уже ищут!
- Тише! Он может подслушивать,.
- Я уверен, папа заявил в полицию. Она прочешет весь район.
- Если бы вы лучше знали эти края, вы бы так не говорили. Во время войны здесь прятались партизаны, и немцы так и не смогли их найти. Здесь много укромных мест, и леса очень густые. Конечно, со временем полицейские доберутся до мельницы, но будет уже поздно... Если позволите, я закончу свой рассказ. Так вот, я обдумал, что могу предпринять, и пришел к выводу, что надо начать торговаться. И до вечера я играл с люком в своеобразную игру. "Миллион и картину". - "Нет. Картину и сто тысяч франков". "Восемьсот тысяч франков и картину". - "Нет. Картина теперь стоит дороже. Сто пятьдесят тысяч франков". - "Последнее слово: семьсот тысяч". По мере того как шла эта торговля, у меня появилась надежда, что с противником можно будет сговориться. Кроме того, признаюсь вам, дала себя знать моя прошлая профессия. Ведь всю свою жизнь я слегка хитрил, покупая и продавая предметы искусства... Я почти забыл, что, торгуясь с негодяем, ставлю на карту свою жизнь. Мой последний ответ был: "Картина и двести тысяч". Новая записка: "Картина и шестьсот тысяч". Я ответил: "Нет". Молчание длилось почти час, а потом поступила записка с угрозой: "Живым вы отсюда не выйдете". Я ответил: "Мне это безразлично". Наступила критическая минута. В переговорах всегда бывает такой момент, когда надо стоять насмерть. И я стал ждать...