— Мне сказали, что я оторвал Вас от обеда, давайте сделаем это вместе, — и тут же распорядился принести нам еды.
Сегодня нас угостили хорошим пловом и жаренным мясом молодого барашка, а в конце принесли традиционный чай.
— У меня есть хорошие новости, — отпив чай из пиалы, произнёс Латиф, — наш переводчик сегодня утром прилетел на вертолёте в город Мукур к советникам и остался у них ночевать. Мой человек слышал, что за ним прилетят завтра к обеду. Давайте подумаем, как нам использовать появившуюся возможность.
— Может, выкрасть его сегодня ночью? — предложил я.
— К сожалению, это будет сделать очень сложно.
— Почему?
— Неделю назад, когда шурави на бронетранспортёрах приехали к своим советникам, два сына ослихи из мелкой банды пытались уже это сделать, напав на дом, в котором были переводчики. Мы не знаем подробностей, но одного из нападавших убил, а второго ранил и захватил в плен Ваш переводчик.
«А парень то оказался не простым, если сумел справиться с моджахедами,» — подумал в тот момент я, а вслух произнёс:
— Что вы предлагаете, Абдул?
— Русские не знают, что в одном из дувалов, стоящем возле вертолётной площадки, в подвале есть выход из кяриза. Ночью мы можем скрытно подойти и затаиться на территории тех дувалов, которые находятся там.
— А если их проверят?
— Их никто давно не проверял. Дувалы находятся внутри внешнего периметра охраны афганской пехотной дивизии. Они как воины, ничего из себя не представляют. Никому даже и в голову не придёт, что кто-то проник на охраняемый объект.
В эту ночь я почти не спал. Близость к исполнению моей мечты тревожила меня, и впервые за много лет я задумался о правильности моего пути. Слишком много изменений произошло с тех пор, как Третий Рейх рухнул, и не удивительно, что моя вера стала давать трещину.
«Потом. Всё обдумаю потом, когда кинжал будет у меня,»- решил я и наконец сумел провалиться в сон.
Нас с Усманом разбудили рано утром.
— Усман, зачем тебе идти со мной? Может, ты останешься? — за завтраком я не удержался от вопроса.
— Как Вы можете мне такое предлагать, уважаемый Генрих? — обиделся тот.
— Мои руководители оказали мне честь, поручив быть рядом с Вами. И я не могу не оправдать их доверие.
— Хорошо. Спасибо за Вашу помощь.
Абдул Латиф решил сформировать отряд из семнадцати человек. Нас переодели в тёмные одежды, вернули наше оружие и, сев в четыре джипа, мы выдвинулись из укрепрайона.
До Мукура было около сорока километров, но наш путь лежал немного ближе, и через час мы уже высадились из автомобилей в небольшом кишлаке в пяти километрах от города.
Здесь нас встретил проводник, местный пуштун, который отлично знал подземные туннели, протянувшиеся в этом районе.
Через горловину одного из колодцев мы по вырубленным в стене ступеням спустились вниз.
Я ожидал встретить неухоженный тёмный лаз, но увиденное поразило меня.
Мощный фонарь осветил широкий проход, уходящий под небольшим уклоном в нужном нам направлении. Некоторый дискомфорт был из-за бегущей под ногами воды. Хорошо, что Латиф предусмотрел это и выдал нам резиновые сапоги.
Несколько раз я чуть было не упал, поскользнувшись на влажной глине. Несмотря на всю мою закалку, когда через два часа мы покинули туннель, сил у меня уже почти не оставалось, и я с тоской подумал о том, смогу ли выдержать обратный путь.
В дувале нас ожидали трое наблюдателей, которые сообщили, что вокруг всё спокойно. Разбившись на группы по четыре — пять человек, мы рассредоточились по близстоящим домам,
Теперь оставалось только ждать. Время тянулось медленно. В подземном туннеле было прохладно, но снаружи в это время года было ещё холоднее, и мы начали замерзать.
Афганцы жевали насвай, влажную смесь зеленого или коричневого цвета из измельченных табачных листьев с добавками. Из насвая лепят шарики и кладут их за щеку или под язык. Шарики не разжевывают, а просто держат во рту, чтобы через двадцать — тридцать минут выплюнуть. Насвай вызывает чрезмерное слюноотделение, поэтому люди, его употребляющие, все время сплевывают слюну. Говорят, что кого-то он немного возбуждает, а кто-то использует его, чтобы расслабиться.
Мне тоже его предложили, но я благоразумно отказался, зная, что у меня, как неподготовленного человека, он может вызвать головокружение, тошноту, рвоту, слабость и спазмы в животе.
Но вот, наконец, солдаты правительственных войск забегали вдоль посадочной площадки, а вдали послышался гул двигателей вертолётов.