Придя к такому выводу, Проникаев направился в трущобы.
Там он нашел то, что искал: кучу озлобленных пролетариев, пролетевших мимо своей жизненной удачи. И поэтому живущих в сараях и картонных коробках. Судя по выражению их черномазых рож, знамя они были готовы поднять прямо сейчас.
«Но у них нет партии Проникаевского типа, – подумал майор, – поэтому они не могут организоваться. Сейчас мы это исправим».
Майор залез на покореженный и обгоревший полицейский броневик, который торчал тут же, – посреди трущоб и фавел.
«Похоже, власти подавляли демонстрацию, а народ взял и плеснул на броневик напалму», – догадался Проникаев. – «Как бы там ни было, это кстати».
Майор влез на броневик и зычным голосом крикнул:
– Доколе! Доколе, братва, мы с вами будем это терпеть? А??
Это подействовало. Вокруг майора стали собираться оборванцы.
– Это что же это делается, а? Братцы! Вы ведь знаете, что серобуромалиновые черным трудящимся на головы сели. И что характерно, не собираются слезать.
Слова Проникаева вызвали живой отклик.
Во-первых, многие заплакали. Особенно бабы, – то есть женщины пролетарского происхождения.
Тут выяснилось, что жители черной дыры вовсе не все черные, как вроде бы положено в черной дыре. Слезы разъяснили ситуацию.
Часть трудящихся, натурально, была-таки черного цвета. Но еще были какие-то смуглые, какие-то, пардон, желтоватые, и даже – и причем много – пролетариев с вполне нормальными розовыми лицами, как у всех людей в Галактике – там, за пределами черной дыры.
«Интересная взрывчатка. Ну, подожжем фитиль», – сказал сам себе Проникаев.
Вдруг он заметил у одного трудящегося красную майку.
– А ну, подь сюды! – проникновенно сказал Проникаев с броневика.
Трудящийся подошел.
– Ты знаешь, что мы организуем партию нового типа, чтобы бороться серобуромалиновыми?
– Нее.
– Теперь знаешь. Майку давай.
– Зачем?
– Затем, что мы из нее сейчас сделаем знамя революционной борьбы. Ты понимаешь? Ты, трудовой элемент?
С этими словами Проникаев содрал с пролетария красную майку и привязал ее за углы к арматурному пруту, который ему сунули снизу. Затем он воткнул это импровизированное знамя революции в какую-то дырку в башне броневика.
– Вот, таперя у нас есть знамя, – провозгласил Проникаев.
Толпа ответила троекратным «ура!», и майор понял, что дела идут на лад.
– А таперича, кореша, коли у нас есть красное знамя, – грянул майор, – вали записываться в партию Проникаевского типа!
– Это за каким еще? – выкрикнул кто-то.
– А за таким, дурья твоя башка, – ответил Проникаев, – что вот вы все… вы хотите проникнуть во дворцы и банки серобуромалиновых?? Где полно добра, отнятого у трудового народа, то есть – у вас??
– А то!! – заорал трудовой народ.
– То-то. Вот затем и партия Проникаевского типа, – сказал Проникаев. – Чтобы проникать туда, где добро. Ясно?
– Ясно!!
– Дык айда записываться!
Под партейные билеты майор приспособил жилищные договора, которые были напечатаны на приличной бумаге. С договоров Проникаев пообрывал поля, на которых не было ничего напечатано, и приказал женщинам нарезать из них более-менее ровные квадратики.
На первых 20 квадратиках он написал: «Член ППт (Партии Проникаевского типа) с 2345 года. Партейный билет дает право на проникновение во все особняки, банки и ювелирные магазины в эксплуататорской части Города Желтого Даймона. Подпись: основатель майор Проникаев К. К.».
Затем писанина ему надоела, и он поручил это дело женщинам.
К наступлению условного вечера (в черной дыре любое время – вечер или ночь) Проникаев закрыл лавочку и прекратил раздавать партбилеты, заявив, что костяк уже сформирован. Остальные, если хотят, – заявил он, – пускай отберут свое право в борьбе.
Затем он выдернул арматурный прут с алой майкой из броневика, помахал им из стороны в сторону, и сказал:
– Ну а таперича, парни, предлагаю вам всем доказать на деле, заслуживаете ли вы лучшей участи, или незавидная судьба дана вам классом эксплуататоров вполне справедливо. Вперед, на штурм Завирального Федерва!
– И Форта Кокс! – выкрикнул из толпы какой-то интеллигент в очках.
– И вообще всего дорогого и ценного, что есть там, у серобуромалиновых! – в несколько тысяч глоток заревела толпа.
И под руководством майора, осененного красной майкой, толпа повалила к по направлению к центральным кварталам.
По пути в лаву бунтовщиков, или, точнее, сказать, революционеров, вливались ручейки, ручьи и реки изо всех трущоб и фавел, через которые они проходили.
Когда толпа подошла к Форту Кокс, она представляла собой уже очень внушительный людской поток, вооруженный отнюдь не только арматурными прутьями.