– Навстречу восставшим шагнули батальоны черно-желтых штурмовиков, а в воздухе застрекотали боевые вертолеты.
Но левый фланг штурмовиков продавил оседланный восставшими, невесть откуда взявшийся старый танк, – превратив около роты врага в мясной фарш.
По наступающим ударили было ракетами с антиматерией, но тут что-то ухнуло и полыхнуло, а в тылу эксплуататорских сил вздулся ослепительный гриб. Похоже, кто-то рванул карманный термоядерный заряд, чего, честно сказать, во время городских боев делать не рекомендуется.
Электромагнитный импульс взрыва вернул летательные аппараты властей к суровой реальности, то есть – на землю. А ударная волна бросила штурмовиков на сильно разозленных потерями восставших, все смешалось, и началась кровавая баня.
Революция в желудке под названием «черная дыра U426s», о которой не так долго говорил, – но больше делал – майор Проникаев, началась.
– Ребята! – продолжил подполковник Честнов, закуривая самокрутку с наградной махоркой.
– Революция в черной дыре U426s, согласно плана майора Проникаева, началась и длилась ровно десять дней. После этого, как и предполагал майор, от революции в желудке случилась рвота, и он изверг в Галактику всё, украденное Нулёвым. (Физики говорят, что это возможно благодаря излучению Хокинга, но мы, галактполовцы, люди простые и в такие космогонические дебри не вдаемся).
– И не надо: главное, цель была достигнута, и задание можно было считать выполненным.
Император сдержал слово: он произвел Проникаева из майоров в генерал-майоры, и подписанный указ ушел в Министрерство Внутренних Дел, где и хранится в особом сейфе.
– Но неужели храбрец Проникаев погиб?? – ахнули дети.
– А вот и не угадали! – торжествующе пророкотал Честнов. – Проникаев не погиб, он живее всех живых. Дело в том…
– А дело в том, – раздался бравый голос Честнова из густого облака махорочного дыма, – что у Проникаева уж больно сильно развито чувство справедливости!
– И что? – не поняли дети.
– А то. Он не ограничился десятидневной революцией, одноразовой рвотой и возвращением только небольшой части награбленного.
Ведь, напомню я вам, – Проникаев обнаружил, что черная дыра U426s высасывает ценности из всей Галактики! Сколько она уже высосала, и сколько можно было бы вернуть обратно!
И сколько всего хорошего можно было бы на эти возвращенные деньги сделать! Ну, хотя бы новые носки вам купить, – крякнул Честнов, бросив беглый взгляд под парты.
– И много, много всего, ребята. Даже подумать страшно!
Честнов сделал круглые глаза для наглядности.
– Вот, ребята, Проникаев и задумал вернуть в Галактику если не все ценности, то хотя бы самую ценную их часть. А для этого нужна перманентная революция в черной дыре и перманентная рвота из нее.
– Но почему бы не организовать мега-рвоту? – спросил какой-то умный мальчик.
– Ээ, – молодой человек, – не все так просто, – ответил Честнов. – Во-первых, Проникаев еще не победил серобуромалиновых.
– Но почему же он не может победить гадов? Ведь он такой сильный и смелый! – взвизгнула от восторга девочка из третьего ряда.
– Почему, почему, – подполковник Честнов слегка потускнел. – Во-первых, дети, Проникаеву противостоят крупные силы. По нахалке их не сковырнуть. Одни ваффен-грузчики Завирального Федерва чего стоят!
Во-вторых, наш Император, – да живет он вечно! – постоянно проводит переговоры с правительством серобуромалиновых. Когда идут переговоры, революция по договоренности сторон прекращается. Нет революции – нет рвоты!
– Это что же, наш любимый Император всерьез думает, что с этим говном без совести действительно можно о чем-то договориться? Они ведь даже не умеют держать простое честное слово! – невинно спросил мальчик с первой парты.
– Не дерзи, засранец! – взорвался Честнов. – Император на то и император, чтобы знать то, чего не знаем мы, простые смертные. Ведь он так и сказал: Галактика никому не хочет зла и никого не хочет ставить в Созвездие Рака. В том числе и черную дыру U426s. Хоть U426s и ставит в это Созвездие Рака всю нашу Галактику.
– Это называется: «Непротивление злу насилием», – завершил Честнов. – Древний и мудрый принцип. И вообще Императору видней. В одном его мизинце больше ума, чем во всех четырех звездных скоплениях-сателлитах. Поняли, ребята? А потому – не спорьте!
С места поднялась наставница: