— Миссис Пренс собаку съела на всяческих родословных, у нее богатейший архив, — объяснила Джорджи Тьерри Скотту.
Миссис Пренс встретила гостей любезно и провела их в библиотеку своего просторного, сооруженного в английском стиле дома.
— Миссис Рэндал, говорите? — пробормотала она, напяливая очки. — Девичья фамилия Лилиан Уэбстер? Подождите, пожалуйста, мне надо поискать…
— Конечно, конечно, — отозвалась Нэнси. Миссис Пренс погрузилась в бумаги. Когда она наконец подняла голову, взгляд у нее был обеспокоенный.
— Я проверила предков миссис Рэндал по отцовской и материнской линии, — объявила она. — Ее дед по отцу, Айзек Уэбстер, был фермером, а дед по матери — столяром. Ни тот, ни другой по морям не плавали.
Нэнси удивленно подняла брови.
— Ничего не понимаю, — сказала она. — Наверно, я ошиблась, когда записывала данные. Большое спасибо, миссис Пренс.
Попрощавшись, они вышли на улицу.
— Видите, миссис Рэндал солгала, — заметила Нэнси, садясь в машину. — Во избежание неприятностей вам надо все-таки забрать у нее рукопись.
— Она ни за что не согласится, — возразил Тьерри.
Нэнси на секунду задумалась. Она вдруг вспомнила о миниатюрном фотоаппарате, который отец подарил ей на день рождения. Аппарат, как обычно, лежал в машине. Нэнси протянула его Тьерри.
— Положите себе в карман, — сказала она. — И к Рэндалам идите с ним. Он заряжен и готов к работе. Если вам не дадут унести рукопись, сфотографируйте страницы, которые покажутся вам наиболее интересными.
Нэнси отвезла Тьерри в гостиницу. По дороге она то и дело поглядывала в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за ними никто не следит. Потом она возвратилась | домой.
Ханна, бледная и озабоченная, встречала ее на пороге.
— Слава Богу! Я только что звонила Джорджи, и ее |мама сказала, что ты давно уехала. Я уже не знала, что и думать…
Нэнси ласково обняла Ханну за плечи.
— Извини, что заставила тебя волноваться, — сказала она. — Но, как видишь, я жива и здорова. А завтра, может, и папа вернется…
— Ладно, малышка, иди спать, — промолвила Ханна. — Тебе наверняка надо отоспаться после выходных.
— А ты что, еще не ложишься? — спросила Нэнси, видя, что служанка направляется в столовую.
— Я сейчас. Мне надо кое-что доделать, — ответила Ханна.
Нэнси знала, что спорить с Ханной, когда той что-то взбредет в голову, бесполезно. Поэтому она поднялась к себе в комнату, разделась и юркнула в постель. Снизу, из кухни, долго еще доносился звон посуды. Засыпая, Нэнси не могла удержаться от улыбки.
«Интересно, состряпала Ханна для Бесс шарлотку с шоколадным кремом?» — успела подумать она, и ее глаза закрылись.
Проснулась она от какого-то грохота. Где-то в темноте дома происходила непонятная возня.
Почти тут же раздался звук от падения чего-то тяжелого, потом быстрые шаги. Нэнси вскочила с кровати и бросилась в коридор. Между тем снова воцарилась тишина. Темень была хоть глаз выколи.
Нэнси в первую очередь подумала о Ханне. Она отворила дверь ее комнаты, повернула выключатель… Комната была пуста, постель не разобрана.
Вдруг Нэнси уловила стон, донесшийся с первого этажа. Она кинулась к лестнице, включив по дороге свет.
Ханна лежала в холле, у самой двери Рядом на полу валялась явно выпавшая из ее рук скалка для теста. Проход к двери загораживала импровизированная сигнальная система из натянутой между радиатором и стулом бельевой веревки с подвешенными на ней кастрюлями, сковородками и прочей кухонной утварью. Нэнси склонилась над служанкой.
— Ханна! Что стряслось?
Ханна открыла глаза и прошептала:
— Держи его! Держи!
Нэнси ошарашенно выглянула в выходящее в сад окно. Там никого не было. Она помогла Ханне подняться, уложила ее на диван в гостиной, а затем метр за метром осмотрела весь первый этаж. Платяные шкафы, кладовка — ничто не ускользнуло от ее внимания. Ничего подозрительного она не заметила. Наткнувшись на сигнальную систему, непрошеный гость, судя по всему, ретировался.
Нэнси позвонила в полицию, потом вернулась к Ханне.
— Хочешь, я позову врача? — с тревогой спросила она.
— Ни за что на свете! — возмутилась Ханна. — Подумаешь, шишку себе набила!
— Тебя ударили? — Нэнси совсем разволновалась.
— Да нет. Когда я услышала, что кто-то пытается открыть входную дверь, я притаилась в темноте. Думала, вор войдет — сразу споткнется о веревку, а я тут как тут, брошусь на него. Но я не успела. Он врезался в кастрюли, одна из них сорвалась и стукнула меня по голове; я как раз рядом была. Как на грех, я потеряла сознание и не увидела, куда делся злоумышленник.
— Зачем ты все-таки устроила это заграждение? — осведомилась Нэнси, хотя и понимала, что у Ханны были на то причины.
— Как зачем?! Я сердцем чуяла, что к нам пожалуют, — ответила служанка — Я загородила так все двери и окна первого этажа.
Она покопалась в кармане и вынула скомканную бумажку.
— На-ка, посмотри.
Нэнси прочитала записку, написанную карандашом печатными буквами:
«Не лезьте в чужие дела, а то плохо будет». Подписи не было.
— Где ты это нашла? — живо спросила девушка.
— Прошлой ночью кто-то подсунул под дверь кухни.
Я подняла ее сегодня утром, когда брала бутылки с молоком.
— Интересно, что означает это послание и кому оно адресовано… — пробормотала Нэнси.
— А что тут голову ломать, тебе и адресовано, и все из-за того расследования, в которое тебя втянул мистер Скотт.
Нэнси соображала не хуже Ханны и ничуть не сомневалась, что записка — от Хуареса, однако она продолжала изображать удивление, чтобы не тревожить служанку.
— А может, не мне, — с невозмутимым видом возразила она. — Ты ведь знаешь, что папа из-за своей профессии нажил себе множество врагов и кое-кто из них вполне способен прибегнуть к угрозам.
Ханна собралась было открыть рот, но Нэнси, обняв ее, заговорила вновь:
— Ты у нас прямо героиня, и как ты здорово придумала развесить кастрюли перед дверью! Еще немного — и вор бы попался!
— Вообще-то это придумала не я, — с вымученной улыбкой объяснила Ханна. — Это Бесс посоветовала; она считала, что надо обязательно что-то изобрести для твоей безопасности.
— Вы обе такие славные'
На улице взвизгнули тормоза — приехала полиция. Нэнси побежала открывать, и вскоре на пороге появились трое полицейских. Девушка рассказала им, что случилось, и показала записку, которую нашла Ханна.
Пока полицейские занимались следами, оставленными незнакомцем, Нэнси решила обойти дом. Она взяла фонарик и вышла на крыльцо. Перегнувшись через перила, девушка заметила два небольших клочка бумаги, прицепленных к кустам. Заинтересовавшись, она сняла их, чтобы посмотреть поближе. На одном было написано число 74772, на другом — непонятно почему — цифры 5 и 7+1.
Нэнси тут же вернулась в дом, переписала цифры с бумажек и затем передала свою находку полицейскому. Тот заявил, что пятизначное число, вне всякого сомнения; — шифр сейфа. Про другую надпись он ничего сказать не мог.
— Так или иначе, мы сейчас же возьмемся за это дело, — заключил он — Наверняка тут что-то важное.
Завершив обычные в таком случае процедуры, полицейские уведомили Нэнси и Ханну, что впредь за подступами к их дому будет наблюдать агент в штатском.
— Слава Богу! — обрадовалась Ханна. — А то после всей этой кутерьмы я бы ни минуты не смогла поспать спокойно'
На следующее утро Нэнси разбудил телефонный звонок. Это был отец.
— Как дела дома? — спросил Карсон Дру. Когда Нэнси рассказала ему о ночных событиях, адвокат встревожился.