– Ну и все! Остаемся! – заявила Джордж решительно. – Для Тимми сейчас тащиться обратно было бы тяжеловато. Я вроде бы всю колючку вытащила из его лапы, но он все равно наступать на нее не может.
– А я смотрю, он и на трех ногах неплохо управляется, – заметил Дик, наблюдая за тем, как Тимми прыгает по карьеру, вынюхивая все тех же кроликов.
– Кстати, он произвел здесь огромные раскопки, – сказал Джулиан, окидывая взглядом большие груды песка под разрытыми норами. – Прямо в помощники Бартлам сгодился бы, когда они тут песок добывали. Бедный Тим, из-за поврежденной лапы ты больше не можешь откапывать своих кроликов, верно?
Тимми тотчас прискакал к нему на своих трех ногах. Ему нравилось, что он оказался в центре внимания я забот. Заноза пришлась в чем-то даже кстати.
День для всех протекал в ленивом бездействии. Было слишком жарко, чтобы суетиться. Ребята сходили к роднику и посидели вокруг него, опустив ступни в холодную веду. – это было приятно. Потом еще раз осмотрели паровоз, лежавший на боку в песке.
Дик принялся убирать песок с площадки машиниста, остальные взялись помогать. Отрыли рукоятки управления локомотивом, подергали их, но те, разумеется, с места не сдвинулись.
– А ну-ка посмотрим, где тут труба, – сказал Дик, обходя кусты. – Тут столько колючек, что я весь исцарапан. Тимми вон сообразил, больше близко к кустам не подходит.
Чтобы разглядеть паровозную трубу, им пришлось убрать несколько веток.
– Слушайте, братцы! – воскликнула Джордж. – А ведь у него труба, как у самых первых паровозиков в мире!
– Да, и песком забита, – сказал Дик, выгребая песок из трубы. Вскоре он уже заглядывал в темную пустоту. Даже не верится, что отсюда когда-то валил дым. Бедная машина – столько лет провалялась здесь всеми забытая. И никто ее не спас.
– Сам помнишь, что сказал нам кузнец, – заметила Джордж. – Сестренка Бартлов и слышать ничего не хотела об этой узкоколейке, о поезде и о песчаном карьере. А такую штуку в одиночку никому не поднять. – Я бы не удивилась, если бы мы оказались первыми людьми на свете, кто знает местонахождение этой старинной машины, – сказала Энн. – Так заросла, что ее только случайно можно заметить.
– А я почему-то вдруг дико проголодался! – объявил Дик, прекратив расчистку локомотива от песка. – Может, поедим?
– У нас еды еще на день-два, – сказала Энн. – Потом придется что-то соображать или идти на конюшни.
– Я в любом случае должен провести здесь хотя бы одну ночь, – сказал Джулиан. – Хочу посмотреть, вернется аэроплан.
– Правильно, – согласилась Джордж. – На сей раз все будем следить. Это же так любопытно. Ладно, пошли чего-нибудь перекусим. А ты как считаешь, Тимми? Он был, разумеется, согласен. Помчался впереди всех, ухитряясь прыгать на трех ногах, хотя боль в лапе совсем прошла. Хитрец.
ТРЕВОЖНАЯ НОЧЬ
В тот день ни один цыган не появился вблизи них, даже Шмыгалка. Вечер выдался чудесный, как, впрочем, и минувший день, – такой же теплый.
– Что-то необычайное! – сказал Дик, глядя в небо. – Такая погода в апреле! Скоро – того гляди – колокольчики появятся, если будет так же тепло.
Они лежали на песке на дне карьера и смотрели на первые звезды. Ярче всех сияла Венера. Тим завозился на песке, и Джордж сказала:
– Лапа у него в норме, хотя я вижу – он то и дело ее поджимает.
– Только когда ему хочется, чтобы ты его пожалела, – заметил Дик. – Он как ребенок – любит, чтобы с ним цацкались.
Некоторое время они болтали, потом Энн зевнула и сказала:
– Я понимаю, что еще рано, но пойду, пожалуй, спать.
Вскоре они направились один за другим к роднику умываться. Полотенце оказалось одно на всех, но никто не возражал. Потом улеглись спать на своих песчаных ложах. Песок был хорошо прогрет, и раскладывать резиновые листы нужды не было. Никакой сырости в карьере не было после солнечного жара.
– Надеюсь, проснемся, когда самолет прибудет, если он вообще появится, – сказал Джулиан Дику. Оба лежали без покрывал на песке. – Слушай, даже сейчас жарко. То-то Тимми так тяжело дышит, высунув язык.
Они заснули, но Дик вскоре проснулся от духоты. Тьфу! Что за ночь! Некоторое время он полежал, глядя на звезды, потом закрыл глаза, но сон больше не шел.
Дик осторожно сел, чтобы не разбудить Джулиана. Подумал: пойду-ка посмотрю, не горит ли там вчерашний фонарь возле табора.
Выбравшись из песчаного карьера, он посмотрел в сторону табора и присвистнул: фонарь снова светился! Лампы не было видно, поскольку она находилась в яме, но свет ее был настолько мощным, что над ямой виднелось неподвижное призрачное свечение... Интересно, появится опять самолет на сигнал этого прожектора?
Он прислушался и вскоре услышал отчетливое гудение, приближавшееся с востока. Опять самолет? Приземлится ли он на сей раз? И кто там в самолете?
Он спрыгнул в карьер и побежал будить Джулиана и девочек. Тимми уже был начеку и возбужденно бил хвостом. Он всегда был готов ко всему, даже среди ночи. Энн и Джордж тоже проснулись и заволновались.
– Что там, фонарь опять горит? – спросила Джордж. – Я слышу звук. Точно! Самолет приближается!
Шум был достаточно силен, и они смотрели на небо, пытаясь увидеть самолет. Все уже выбрались из карьера. Джулиан толкнул локтем Дика.
– Я вижу его. Точно над табором.
Дик тоже разглядел самолет.
– Очень маленький. Меньше даже, чем я предполагал прошлой ночью. – Смотрите! Он идет на посадку!
Он ошибался. Самолет начал делать круг на высоте, взмыл вверх, потом снизился и пролетел на бреющем полете над головами ребят.
И тут произошло нечто удивительное. Что-то выпало из самолета и с глухим стуком упало на землю неподалеку от них, все даже вздрогнули, а Тимми заскулил.
Стук! Еще что-то упало. Стук! Стук! Стук! Энн вскрикнула:
– Они нас бомбят! Джулиан! Что они делают?!
Джулиан упал на землю при очередном ударе возле него, успев схватить за руку Энн. Потом все спрыгнули в карьер.
– Прячьтесь в пещеры!
Они пробежали по песку в тот момент, когда самолет сделал второй круг над их головами, что-то сбрасывая – стук! стук! Некоторые грузы упали прямо к ним в карьер. Тимми взвизгнул, когда перед его носом что-то свалилось с неба, и бросился под защиту Джордж.
Все четверо забились в пещеру. Самолет сделал еще один крут, и снова послышались удары о землю. Все четверо поблагодарили Бога, что не оказались в этот момент снаружи.
– Пока что ничего не взрывается, – сказал Дик. – Но что он там сбросил? Почему? По-моему, это самое странное приключение в нашей жизни.
– Похоже на сон. – Джулиан усмехнулся. – Да и во сне такой чепухи не увидишь. Сидим в каких-то невозможных пещерах на вересковых пустошах, а с неба среди ночи на нас сыплются посылки. С ума можно сойти.
– Кажется, самолет улетает, – сказал Дик. – Слышали? Последний круг сделал и ничего не сбросил. Вот-вот! Вверх пошел! Звук стал потише. Когда мы там на обрыве стояли, он так грохотал, – я думал, мне голову снесет.
– И я так подумала, – сказала Энн. – Можно вылезать?
– Давайте! – разрешил Джулиан, выползая из пещеры. – Вылезайте. Если самолет вернется, мы всегда услышим и успеем спрятаться. Посмотрим, что они тут сбросили.
Они быстро покинули укрытие и направились к пакетам.
Звезды светили достаточно ярко, так что фонарь не понадобился.
Джулиан первым поднял коробку, обернутую в материю. Повертел ее в руках.
– Никаких надписей. Ничего, – сказал он. – Очень любопытно. А ну давайте угадаем, что внутри!
– Надеюсь, там бекон на завтрак, – немедленно предположила Энн.
– Глупо, – сказал Джулиан, вынимая нож, чтобы разрезать упаковку.. – Я думаю, это какой-то контрабандный товар. Этим и занимается пилот. Привозит товар из Франции и сбрасывает на заранее обговоренном месте. Цыгане все подбирают, прячут в своих кибитках и отвозят кому-то. Очень разумно.
– Ты так считаешь, Джулиан? – сказала Энн. – Тогда там могут быть, скажем, сигареты.
– Не думаю, – ответил Джулиан. – Пакеты не были бы такими тяжелыми. Вот я разрезал бечевки.
Все сгрудились возле него, Джордж посветила фонариком.
Джулиан снял матерчатую упаковку, потом плотную оберточную бумагу. Под ней оказался картон, перевязанный бечевкой. Он убрал в эту последнюю обертку.