- Успокойтесь, хозяин, вам нельзя волноваться, - сказала Роуз, сочувственно глядя на старика. - Мы уже всё посмотрели, давайте, вернёмся? Я попрошу миссис Пауэлл сварить какао и почитаю вам Теннисона - вы ведь его так любите. Тем более, смотрите - стало темно. Похоже, опять будет дождь.
За спиной лорда она сделала Ричарду несколько выразительных гримасок, чтобы он почувствовал угрызения совести за то, что заставил старика вспомнить трагическое прошлое и задуматься о печальном будущем.
До вечера Роуз не отходила от сэра Джеймса, и Ричарду пришлось коротать время в одиночестве. Мысли его крутились вокруг портрета Брижит Сент-Джонс. С пугающей настойчивостью в памяти снова и снова возникало бледное лицо, похожее на маску. Он рано ушел к себе, долго валялся в постели и не мог уснуть, а посреди ночи проснулся от шума дождя. Часы пробили три раза.
Повинуясь непонятному чувству, Ричард подошел к окну и приподнял портьеру. Возле розового куста стояла темноволосая дама в белой ночной рубашке и обрывала цветы. Дождь так и хлестал, но женщина его словно не замечала.
- Сегодня ты от меня не уйдешь! - пробормотал Ричард.
Накинув халат и схватив зонт, он прямо в домашних туфлях помчался по лестнице вниз, чтобы поймать обманщицу Роуз. Он оказался на месте всего через пару минут, но успел увидеть лишь удалявшуюся белую фигурку. Бросившись следом, Ричард понял, что если девушка выйдет за пределы розария - её не найти в темноте, в заброшенном саду Энкер-Хауза.
- Постойте, Роуз! Я вас видел! - крикнул он.
Она оглянулась через плечо, и Ричард остановился, как вкопанный. Это была не Роуз, а совсем другая женщина, и она поспешила скрыться, нырнув под вязы, склонившиеся ветвями до самой земли. Преследовать её не было смысла - попробуйте сыграть в прятки в заросшем саду, ночью, да ещё под проливным дождем. К тому же, Ричард порядком струхнул. А вдруг, в самом деле - призрак?..
Спотыкаясь, он вернулся в дом, некстати вспомнив, что граф отпускает на ночь всю прислугу. Ну не глупо ли? Ему послышались осторожные шаги в коридоре. Ричард замер, но старый дом хранил гробовое молчание. Немного выждав, Ричард стал подниматься по лестнице на второй этаж и тут же снова услышал приглушенные шаги - будто кто-то пробежал гостиную по пышному восточному ковру. Поколебавшись, Ричард перегнулся через перила, пытаясь разглядеть - нет ли кого внизу, но комната тонула во мраке, только поблескивали медные шишечки на спинках кресел. Словно угадав его намерения, перебежчик затаился, но стоило Ричарду сделать шаг, как внизу тоже раздались шаги. После этого художник оказался в своей комнате быстрее, чем можно было прочитать детскую считалочку про Гектора-Протектора, и закрыл двери изнутри на засов.
Остаток ночи Ричард спал урывками, просыпаясь в странном волнении. В обрывках сновидений он преследовал призрачную фигуру, почти настигал её, но она ускользала, едва оглядываясь, и он замирал от радости и умиления, видя на короткий миг самое прекрасное лицо на свете. В одно из пробуждений Ричард не выдержал - сел за стол и принялся по памяти рисовать лицо женщины под дождем. В его мыслях образ дамы был ярок, но в полной мере передать красоту незнакомки на бумаге он так и не смог. Он разорвал два наброска, скомкал и выбросил в корзину, досадуя на своё неумение.
Наутро он рассказал о происшествии Роуз. Разговор происходил, как всегда, за завтраком, и прелестная помощница графа так заинтересовалась, что даже отложила газету.
- Вы хорошо её разглядели? Даму в саду? - деловито осведомилась девушка. - Сможете узнать при встрече? Хозяину не понравится, что полуголые девицы разгуливают по его земле.
- Она была очень красивая, - взгляд Ричарда затуманился, едва он вспомнил ночную гостью. - Черные прямые волосы, огромные темные глаза, брови расположены близко к переносью, и кажется, что она немного хмурится... Прекрасный овал лица, верхняя губка более пухлая, чем нижняя, над правой бровью - родинка...
- В самом деле? - Роуз искоса взглянула на молодого человека и пробормотала: - Можно подумать, вы описываете себя в женской ипостаси!
Ричард не услышал. Он был захвачен ночным приключением, а ещё больше - таинственной дамой, любившей прогуливаться под дождем. Роуз постучала ложечкой по чашке, возвращая его в реальность.
- Вам точно не почудилось? Меня пугает, что вы говорите совсем как безумная Беатрис. Дождь, дама в белом... Потом начнете слышать крики тех, кого убивали пираты.
- Надеюсь, до этого не дойдет, - ответил Ричард с принуждённым смешком.
- Не знаю, не знаю, - протянула Роуз, рассматривая его нарочито внимательно. - Сейчас вы очень напоминаете некого седовласого джентльмена, который думает об умертвиях гораздо больше, чем о живых людях. Поэтому я опасаюсь, не станете ли вы похожи на некую седовласую леди, которая прыгает по горам и распевает песни о покойниках.
- Вы очень зловеще пошутили, - сказал Ричард.
- О! Извините, если напугала. Но в следующий раз, когда увидите посторонних на землях сэра Джеймса, лучше позовите Джейкоба, - и она развернула газету, словно отгородившись ею от всего внешнего мира.
В этот раз работа над картиной не приносила удовольствия, потому что мысли художника были заняты событиями прошедшей ночи. Но постепенно утро и творческий азарт сделали свое дело, и Ричард даже засвистел бравурный марш, особенно удачно изобразив солнечные пятна на черепице Энкер-Хауза. Лёгкие шаги за спиной заставили его рассмеяться:
- Вот и вы, Роуз! Взгляните, как вам... - он обернулся и замолчал. Перед ним стояла не Роуз, а безумная Беатрис. Склонив голову к плечу, она разглядывала картину.
- Художник, - сказала она. - Этого и следовало ожидать.
Сегодня Беатрис повязала шаль на бедрах, на цыганский манер, а корзинка в её руке была полна душистых трав - мяты, шалфея, базилика и петрушки. Выглядела она на редкость живописно, и Ричард предложил:
- Хотите, я вас нарисую?
- Рисуйте, - легко согласилась она, и села прямо на газон.
Ричард достал альбом и сангину и принялся за набросок. Беатрис держалась очень прямо и гордо, как ребенок перед фотографом.
- Сегодня вы ничего не поёте, - заметил художник.
- Я ведь позирую! - обиделась она.
Начало разговору было положено, и Ричард небрежно спросил, чтобы не испугать сумасшедшую:
- А кто такая Дама Дождя?
Беатрис взглянула на него насмешливым и глубоким взглядом, и Ричард на мгновение усомнился в её болезни, но последующие слова уверили его в обратном:
- Странные вопросы вы задаете, мистер. Кто же знает правду о Даме Дождя? Наверное, она - одна из жертв жестоких Джонсов. Из тех несчастных, кого сбросили со скалы. Обычно она приходит во время грозы, когда ливень такой, что пузыри на лужах. Я пробовала поговорить с ней, но она молчит и только плачет. Еще она приходит, когда хочет предупредить о чьей-то смерти.
- Вы часто ее видите? Даму Дождя?
- Она и сейчас здесь.
Ричард невольно оглянулся. Поляна была пуста.
- Я никого не вижу, - сказал он осторожно.
- Потому что вы слепы, - презрительно отрезала Беатрис. - Большинство людей не способны видеть дальше собственного носа.
Она многозначительно потрясла пальцем и несколько раз приложила его к собственному носу, потом подскочила и попыталась ткнуть в нос и Ричарда, он отстранился.
- Вы не верите, - сказала Беатрис отрывисто. - Это девчонка Форест наговорила на меня. Я не сумасшедшая. Я всё вижу и очень много знаю. Вы думаете, жестокие Джонсы изменились? Нет! Чёрная кровь не может очиститься. Все эти розочки, картинки - лишь для того, чтобы скрыть черные дела!
- Похоже, вы много знаете о семье Сент-Джонсов...