Хаиме завел мотор, машина тронулась и поехала к дому Линаресов. Глаза Дульсины лихорадочно блестели, она строила планы, один безумнее другого. Она встретится с этой женщиной сама, нет, сначала надо поговорить с Лучиано, нет, может быть, посоветоваться... Но с кем? Она никому ничего не должна говорить. Это действительно тайна — ее и Лучиано.
ГЛАВА 13
Наступил день свадьбы. Все проходило так как мечтала донья Росаура: шикарные наряды, дорогие лимузины, изысканное угощение и напыщенные речи Пришло множество гостей- весь цвет мексиканской столицы был сегодня в доме Роке Мендисанбаля. Но молодожены, приняв поздравления гостей и поздоровавшись с каждым, к немалому неудовольствию доньи Росауры куда-то исчезли.
— Пусть теперь веселятся без нас,— говорил Роке, выезжая с Паулеттой с заднего двора на заранее приготовленной машине.— Мы достаточно потешили самолюбие доньи Росауры — я считаю, полутора часов вполне достаточно. Теперь пусть светский раут идет своим чередом без нас.
— Как ты все здорово придумал, Роке, — улыбнулась Паулетта. — Когда ты сказал ей, что готов все сделать так, как полагается, я сразу догадалась, что ты что-то такое задумал. Но куда мы едем?
— В очень хорошее тихое кафе, — ответил Роке. — Мы уже устали от людей, а ведь это праздник прежде всего для нас двоих.
Кафе действительно оказалось очень уютным, к тому же там была превосходная кухня.
— Ты счастлива? — спросил Роке у Паулетты.
— Да, — ответила та, но внезапно ее лицо погрустнело. — Но...
— Что же тебе мешает быть счастливой?
— Меня беспокоит Пабло. Я не знаю, как он будет ко мне относиться. Ведь я не смогу заменить ему мать. Мне показалось, что он скучает по ней.
— Не волнуйся, — улыбнулся Роке. — Он тебя любит, ведь тебя невозможно не любить. И кроме того, он уже многое понимает. Хортензия никогда им не занималась, и добровольно отказалась от сына.
— Но как это возможно? — удивилась Паулетта.
— Это непростой вопрос, — нахмурился Роке. — Хортензия принадлежит к тому разряду женщин, которые готовы пожертвовать всем ради беззаботной и праздной жизни. Что поделаешь, встречаются и такие. Я надеюсь, — продолжал он, — что когда-нибудь у нее проснется совесть. Но тогда вряд ли что-то можно будет исправить. Ведь ребенок вырастет без матери, а вернуть сыновнюю любовь не просто.
Паулетта вновь задумалась. Она опять вспомнила свою Розу.
— Роке, — вдруг сказала она, — здесь совсем недалеко есть одно фотоателье. Там выставлена одна прелестная фотография. Я очень хочу показать ее тебе.
Они вышли из кафе, и Паулетта подвела Роке к фотовитрине.
«Вот и моя Розита могла бы быть такой», — думала Паулетта, не догадываясь, что видит перед собой свою потерянную дочь.
— Здравствуйте, дорогая сеньора, я ждала вас, — приветствовала гостью донья Росаура.
— Добрый день, — ответила Хортензия.
— Присаживайтесь, сейчас принесут кофе.
— Благодарю вас, — гостья опустилась в кресло, положив свою сумочку на колени.
— Для начала я хотела бы узнать ваше имя.
— Меня зовут Хортензия. Мне сказала сеньорита Ортегас, мое доверенное лицо, что вы непременно желаете познакомиться со мной лично. Что ж, я согласна, хотя и не совсем понимаю, к чему это. Но я пришла и готова ответить на ваши вопросы.
— А вот и кофе, — сказала донья Росаура, ставя перед гостьей небольшую изящную чашечку. — Да, донья Хортензия, — продолжала Росаура,— мне хотелось поговорить с вами лично. Мне показалось, что ваше настоятельное желание оставаться в тени продиктовано тем, что это дело имеет не вполне законный характер...
— Как вы могли так подумать! — перебила ее Хортензия.
— Простите, но некоторая таинственность, которой было окружено это дело, наводила на подозрения. Но теперь вы здесь и сможете мне все объяснить.
Две светских дамы сидели друг напротив друга и разыгрывали каждая свою роль. У доньи Росауры была цель выяснить все детали этого странного дела, у доньи Хортензии — скрыть их.
— Итак, — начала Росаура, - могу ли я узнать, чем вызвана необходимость подобной операции? Сначала вы продали моему покойному супругу некое имущество, затем по истечении четырех лет просите его обратно. Это даже нельзя назвать куплей-продажей, ведь операция фиктивная, денег не платил ни мой муж, ни вы сейчас, как я понимаю.
— Да, это все так, — кивнула головой Хортензия и начала излагать историю, которую накануне выдумала специально для этого случая. — Эту скромную недвижимость завещал мне мой покойный муж. Но его сестры, женщины, способные на все, подкупили нотариуса. Их не устраивало то, как мой бедный супруг распорядился своим состоянием. Этот нотариус долгое время скрывал от меня истинное завещание, — Хортензия всплакнула, затем вытерла глаза платком и печальным голосом продолжала: — Бог покарает их, он видит все их прегрешения.