— А вот тут, я не утверждаю, а предполагаю, — Грэйн тщательно подбирал слова, — что вмешалась Эрия. Ты же помнишь — изменчивые — создания двух богов? Ну, вот, вообрази, что отчаявшиеся скитальцы обратились за помощью к своим создателям! Артуар, по всей видимости, был им недоступен, а вот Эрия… Смекаешь?
— Это жестоко даже для нее! — мне и думать не хотелось, что богиня способна на подобную подлость. Но все указывало на то, что именно она «помогла» изменчивым, и вместо силы, о которой они просили, преподнесла им иной дар.
— Боги жестоки! Ани, вспомни, какие испытания устраивает наш Тилл! — Лют уже не сомневался в своей догадке.
— Да, я знаю, как Райт получил свою новую силу, — отозвалась я и удивленно приметила, как вспыхнули при упоминании о Ладове глаза Грэйна.
Чтобы отвлечь его, я вновь взялась за шкатулку. С преувеличенным вниманием всмотрелась в нее и поняла, что когда-то давно слышала о чем-то подобном. Вот только где? Может в сказке?.. Точно! Я так разволновалась, что в первый миг не смогла ничего выговорить — настолько сильно меня захватили в свой плен эмоции.
Грэйн не утерпел и подпрыгнул, да так, что листочки над нашими головами задрожали от его неосторожного движения.
— Ани? Не томи, что ты вспомнила! — поторопил меня он, и я вместо ответа подозвала к себе искорку, все еще остающуюся при нас.
Поставила ларец на землю между нами, подманила огненную бабочку, попросив ее зависнуть над шкатулкой. Капля воды, а точнее слеза айлирэ, оставалась в кружке со вчерашнего дня, немного песка нашлось под плащом, на котором сидела, и остался последний штрих. Глубоко вдохнула и подула на деревянную поверхность. Лют следил за мной широко открытыми глазами, рвано выдыхал и помалкивал. Потом мы вместе затаили дыхание, ожидая результат моих действий.
Ничего не изменилось, крышка ларца по-прежнему скрывала его содержимое. Я разочарованно хмыкнула, Грэйн открыл рот, чтобы произнести слова утешения, и вдруг что-то щелкнуло внутри шкатулки. Мы с магом беспокойно переглянулись, а ларчик распахнулся. На дне лежало два браслета из темных камней, а под ними клочок пожелтевшего пергамента.
— Ух, ты! — вырвалось у меня.
— Вот оно сокровище! Как думаешь, что это?
— Не знаю, — я первой потянула руку, чтобы вытащить браслеты, но Лют ухватил мою ладонь.
— Погоди! Как ты узнала, что нужно сделать?
— Есть такая сказка у нас в Озерном, ну и в Студеном тоже, о древних ведьмах, вернее четырех стихийницах! Если кратко, то жила-была на свете такая девушка и полюбила она мага. Маг обещал быть с ней вечно, любить ее до смерти, но не сдержал своего обещания…
— И? — на лице Грэйна появилось настороженное выражение.
— И маг ей изменил, нашел магиню и сбежал с ней!
— И?
— И ведьма нашла мага, убила и вырезала его неверное сердце! Потом зачаровала, чтобы оно ожило, и поместила в шкатулку без замка и ключа, открыть которую могли только все четыре стихии разом.
Грэйн потрясенно моргнул и недоверчиво уточнил:
— Ты вот это читала в детстве?
— Обычная сказка для маленьких ведьм! — искренне не понимала его возмущения.
Лют сверлил меня странным взором и молчал, обдумывая услышанное, едва собралась вознегодовать, как он сказал:
— Наша дочь не будет читать ведьмины сказки!
— А…
— Нет, нет и еще раз нет!
— По-твоему лучше истории о розовых единорогах, летающих среди облаков и поющих радужные гимны? Вот, что читают ваши юные магички!
— Самые девчоночьи сказки! Гораздо лучше тех, где баба убивает неверного мужика!
— Но он заслужил! — высказалась и умолкла, так как только-только осознала сказанные им слова и ошарашенно возопила. — Нам еще рано думать о детях!
— После того что было?
— Ну…
— Или ты забыла? Может напомнить? — вредный маг наклонился ко мне, протягивая руку, чтобы дотронуться до одной из моих грудей, которая выскользнула из-за края импровизированного одеяния, коим служил плащ Люта. Отпрянула и натянула ткань повыше, прикрывая все соблазнительные округлости, отчаянно краснея.
— Не забыла! — насупилась, недовольно рассматривая ухмыляющегося огневика, и попросила. — Не отвлекайся!
— Хорошо, но к вопросу о детях мы вернемся! — сказал и вытащил из шкатулки оба украшения.
Покрутил, хмыкнул и передал мне, я приняла браслеты с благоговением — было в них нечто особенное, необъяснимое. Загадочный блеск крупных ограненных каменьев притягивал взгляд, удерживал его, зачаровывал. Я перебирала их, наслаждаясь ощущениями, задумавшись о судьбе владельцев украшений, пока Лют не встряхнул меня за плечо.