Почувствовав облегчение, проснулся Иван. Он встал с постели и, увидев на полу Данилу, сразу бросился к нему. Первые его движения были растерянны: он пытался услышать сердце, дыхание, дергался, бегал вокруг него и даже позвал на помощь. Но неожиданно в этой суматохе Иван понял: той тяжести, что вчера он вынес из пустыни, в нем нет. Он с удивлением посмотрел на Данилу и подумал: «Неужели этот юноша вытащил из меня силу зла, что я вчера вынес из пустыни, чтобы победить? Но как он смог?» Иван повернул его голову и попытался проникнуть в пустые глаза юноши. Он увидел черную, холодную пустоту, которая, охватив тело, господствовала в нем. Иван оставил его и подошел к окну, чтобы посмотрел на солнце. Он стал с силой всматриваться в него, пока не почувствовал, что теряет зрение. Эти уроки очищения он так и продолжал повторять все время. Закрыв глаза, Иван увидел в своей темноте блик солнца, который продолжал светить. И уже в этом состоянии он вновь попытался проникнуть в видения Данилы. Пустота продолжала пожирать все, что они когда-либо поняли и накопили. Иван не выдержал, схватил тело, поднял его на руки, и понес в пустыню. Город уже проснулся, и люди, увидев их, останавливались, смотрели вслед, некоторые побежали за Иваном. Он, ничего не объясняя, промчался сквозь город и ворвался в мир пустыни. На первом же бархане запутался в брызгах песка и упал. Они покатились вниз на глазах у последовавших за Иваном людей. Кого-то все это испугало, кто-то последовал за ним из любопытства, а некоторые поняли: Иван ищет в пустыне спасения и помощи. Эти люди, собрав всех зевак, ушли оттуда, чтобы не мешать ему. Где-то на горизонте показалась буря. Огромные клубы песка накрыли и Данилу и Ивана, закружили и, подхватив, унесли. В этом полете Иван все время пытался схватить Данилу за руку, но он вырывался. Его тело крутила буря, и он, не чувствуя этого, подчинялся этой силе. Иван знал, что он где-то рядом, но не мог остановить то, что происходило с ним и его товарищем. А буря набирала силу и уносила путников вглубь пустыни.
Сколько прошло времени, никто не помнил; день, два, три, неделя. Иван очнулся в небольшом оазисе. Несколько пальм и небольшой источник воды находились посреди бескрайних песков. Пустыня тянулась от горизонта до горизонта и казалась злой, отвернувшейся от того, кто нарушил ее законы и многовековой ритм жизни. Данила был рядом, он тоже открыл глаза, не понимая, что с ним произошло. Но, увидев счастливое лицо Ивана, успокоился. Тот ничего не спрашивал – лишь смотрел на него. Данила встал, отряхнулся и, заметив испуганный взгляд товарища, спросил: «Что случилось?»
– Я не ожидал от тебя такой смелости, – ответил Иван. – Зачем ты проник в мои мысли и взял то, что увидел?
– Я хотел помочь тебе. Мне показалось, что ты погибаешь и не сможешь проснуться.
– Понимаю. Спасибо. Извини меня за то, что я сомневался в тебе.
– Но что произошло? Что это было?
– Так сразу и не объяснишь. Ты нарушил Великое равновесие и разорвал то, что неразрывно. Во всем даже самом неживом предмете, не говоря уже о людях, существуют и добро и зло, темная сила и светлая. Сейчас ты сделал так, что эти силы разделились. Пока мы в пустыне, мы можем быть едины, но как только выйдем, в каждом проявится что-то одно. Причем это одно – часть Великого целого, и ты его разорвал так, что я не знаю, в ком что. Возможно, все зло в тебе, ты его вынул, а добро во мне, а может – наоборот. Я, познав пустыню, хотел осмысленно победить в себе силы зла, вызвав их из этого мира. Но ты вынул из меня половину, а какую – не знаю.
– Значит, я все-таки сумел доказать то, что в человеке может быть только добро. А в каком оно именно виде – неважно.
– Как видишь, может.
Иван встал, подошел к роднику и, наклонившись, зачерпнул ладошкой воды. Он протер лицо и, сделав несколько глотков, произнес: