Разговоры путника были хоть и интересны, но утомительны. Иван знал, к чему он ведет и чем закончится каждая его история. Костер догорал, и Иван лег спать. Он посмотрел на звездное небо и вспомнил, как когда-то мечтал о желании. Сначала он хотел стать богатым, затем мореплавателем, но все это было пройдено, и теперь он не знал, как вернуть в себя ту неведомую силу, что вела его все эти годы. Он решил лечь спать, а завтра утром начать все сначала.
Ночью Иван увидел сон: одетый в воинские доспехи, он ищет страшного зверя. Где-то рядом стучит злое сердце хищника. Он слышит его и чувствует запах смерти, но как будто слепой мечется из стороны в сторону и не может увидеть зверя. Иван выходит на узкую тропу, которая ведет сквозь кустарник. Холодная луна освещает где-то вдалеке поляну. Он выходит на нее и видит перед собой не то волка, не то медведя, а может, и человека, покрытого шерстью со звериной пастью. Это чудовище лежит на поляне и жалобно стонет. Иван подходит к нему, достает меч, но в этот момент чувствует жалость: ему до боли жаль раненого зверя, и он уже не хочет убивать его, а пытается помочь. Странное дикое чудовище встает и смотрит на него знакомыми и обиженными глазами. Иван вспоминает этот взгляд и эти глаза. Именно их он видел, когда лежал в пустыне, точнее, лежало его тело, а он, превратившись в непонятное серое пятно, летал где-то рядом. Зверь продолжает подниматься, и Иван помогает ему. Он, сняв латы и разорвав рубаху, перевязывает раны и одновременно понимает, что все эти раны нанес ему он. Зверь смотрит на Ивана и пытается что-то сказать ему. Иван чувствует свою вину перед ним и хочет попросить прощения, но зверь, не желая слушать, уходит в кусты, пачкая листву и землю кровью.
Иван проснулся и увидел спящих рядом с ним путников. Он разжег костер, достал хлеба из сумы и заметил, что его новые друзья тоже проснулись. Они позавтракали и отправились в город. К вечеру все трое подошли к его стенам. Иван узнал этот город, он уже когда-то был здесь. Путники вошли в ворота, а он, попрощавшись, решил, не останавливаясь, идти дальше. После ночного сна, который Иван явно вспоминал весь день, он решил скорее добраться до моря. Ему почему-то казалось, что именно там обретет спокойствие и поймет суть тех событий, что произошли с ним и Данилой. Море оставалось его другом, а пустыня врагом.
Иван не мог понять, для чего она так поступила с ним.
Он пытался как-то объяснить сон: в первом случае решив, что зло, которое жило в нем, олицетворялось в этом чудовище, а он, став воином, нанес ему множество смертельных ран, но так и не сумел победить его, и теперь не знал, что ему дальше делать. Побитое, но непобежденное зло спряталось в нем, а вместе с ним скрылась и чистота. Он долго думал об этом и пришел к выводу, что это – именно так. Нельзя уничтожать в себе зло. Оно должно быть. Ведь если на его месте будет что-то другое, например, та же чистота, то это изменяет человека не в лучшую сторону. Он перестает чувствовать, ощущать и слышать мир. Ему не с чем будет сравнить добрые поступки, и он станет безликим. Но стоит воссоздать в себе хотя бы малую часть зла, и сразу все становится на место. Добро на его фоне выглядит добром. Но позже Иван увидел и другой вариант толкования сна: этот зверь – он сам, и именно себя он так изранил, превратив в чудовище. Иван стремился к чистоте, а она обернулась в нечто другое, и теперь он в образе воина вытаскивал себя, спасая из рук собственных невежества и глупости: