Передо мной стоял невысокий человек. Ростом примерно мне до плеча. Худощавый, одетый в бархатный тёмно-фиолетовый, почти чёрный костюм. Много всего золотого хорошенько пригрузило его, дедушка еле стоял.
Казалась, под тяжестью своих украшений он стал ещё ниже ростом. Лысая, с редкими волосками голова, хрящеватый нос, узкие губы и глаза… Слезящиеся, чуть прикрытые прозрачными веками они наводили на меня ужас.
И запах… Как бы его описать. Вот так пахнет в доме у старух. Чем то лежалым, непроветренным и очень ненужным. Вот как старая этажерка со всяким хламом и забытыми слониками, с которых давно не стирали пыль.
Я боялась смотреть в лицо старику, который этой или следующей ночью станет мне мужем. Сзади меня кто то дёрнул, прошептав:
— Поклон, сударыня, вы забыли сделать поклон.
Спохватившись, я присела, низко склонив голову. Надежды на то, что я смогу избежать спальни не осталось. Старое похотливое чучело таращилось мне в декольте, поминутно облизывая узкие, ссохшиеся губы.
Лёгким прикосновением к моему обнажённому плечу (чёртово платье, фасон слишком откровенно раздел меня на всеобщее обозрение), король дал мне сигнал встать.
— В знак моего расположения, дитя, ты можешь просить у меня, твоего избранника себе подарок.
— Позвольте спросить вас, любезный король, вы уже отправили выкуп за меня моему отцу?
— О чём она? — король нахмурился, повернулся к виконту:
— Не извольте беспокоится, сир. Речь идёт о двух баржах зерна в обмен на лес.
— Так в чём же просьба моя дорогая?
— Добавьте ещё две. Прошу вас, я обещаю больше никогда ничего не попрошу.
— Вы абсолютно точно угадали, дорогая, — король закатился старческим смехом:, — Больше никогда не попросите. Скоро узнаете почему.
— Так смею я надеяться, мой господин, на две дополнительные баржи для моей страны?
Старик предложил мне руку, приблизил лицо к самому моему носу, выдохнул в губы:
— Конечно, нет!
Глава 9
Старик предложил мне руку, приблизил лицо к самому моему носу, выдохнул в губы:
— Конечно, нет!
Я возненавидела этого жадного гада ещё больше! Жмот! Прикоснувшись к мягкому бархату рукава, я даже сквозь него почувствовала холод от старика. Желтоватый цвет лица, нетвёрдая походка, замедленные движения — всё сигналило: беги, Белла, он тебя не догонит. (Сама к себе я всё ещё обращалась по имени Бэлла. Не успела привыкнуть к Стефании).
Но куда бежать? Хотя идея хорошая, надо осмотреться на будущее. Вдруг на самом деле получится сбежать.
Мы потешной парой “Юность и Старость” вошли в замок, перед нами слуги растворяли одну за другой двери. Ах, какое это было великолепие. Украшенные изящными золотыми арабесками белые двери открывались в неописуемую роскошь.
Я несмело оглядывала зал, в котором мы остановились. Всё, что блестело было золотом. А блестело всё, горело жарким огнём драгоценного металла, отражая в себе огни тысячи свечей и драгоценностей на одежде моего жениха. Казалось, сам воздух звенел золотыми колокольчиками, струился мелодичным перезвоном.
Странная была свадьба, на которую я приехала. При всей грандиозности и вычурности убранств, не было гостей, придворных. Мой жених довольно шатко дошагал до трона, повернулся ко мне, скрипуче проговорил:
— Дорогая, вас оденут к свадьбе. Идите. Я буду ждать вас здесь.
Я осмелилась открыть рот:
— Мой король, прошу вас разрешить мне пустяк. Даже пустячок, умоляю вас.
Слезящиеся глазки повернулись ко мне, цепко ощупали шею, бюст. Я снова увидела как мой жених противно облизнулся.
— Что за пустяк? Учтите дорогая, любая ваша просьба это лишняя услада вашему мужу.
“Да чтоб тебе, старый похабник”, чуть не сорвалось с моих губ, но я давно не видела Айну. Где она…
— Со мной прибыл мой верный друг, моя собака Айна. Прошу разрешить ей сопровождать меня всюду.
— Какая чушь. Прямо скажем, блажь. Ну да ладно, дорогуша. Лишь бы я не видел вашу псину.
Меня уже подхватили под руки и повели готовиться к свадьбе.
Что удивительно, стоило нам выйти из зала, мы оказались в мрачном, пустом, полутёмном коридоре. Куда подевалась ослепительная роскошь?
— Куда мы идём?
Я повернулась к служанке, единственной, что шла за мной следом. Вся остальная стая фрейлин осталась у дверей зала.
— Его величество считает, что женщины должны жить в аскезе. Все удовольствия вы получите на половине короля. За хорошее поведение.
Служанка толкнула дверь в стене, я очутилась в тесной комнате с узкой кроватью и соломенным тюфяком на ней.