-- Смотрите! -- воскликнула Линда, показывая в сторону "Монитора". С трудом оторвав взгляд от расщелины, мы посмотрели туда. На борту яхты показалась массивная фигура Спленнервиля. Он наблюдал за нами в, большой бинокль и приветливо махал рукой.
Минуты тянулись медленно и мучительно.
Море продолжало отходить. Мы смотрели на зеленую, блестящую от влаги скалу, облепленную ракушками и оплетенную водорослями. Я приказал надеть кислородные маски. Илк проверил у каждого респираторы, взял наизготовку пневматическое ружье. Я посмотрел на товарищей. Выстроившиеся на краю скалы, они походили на каких-то необычных солдат, готовых к бою. Вода у расщелины все еще кипела, пенилась и бурлила в слабом перламутровом свете дня, а потом вдруг с клокотанием и шумом отступила, отодвинулась и уползла в расщелину, обнажив ее всю целиком и оставив на мокром песке сотни лопающихся пузырьков. В моих наушниках раздался оглушительный возглас Брэггса:
-- Вот он! Вот он!
И Аде мне показалось, что в этот момент зазвучала какая-то торжественная мелодия, возносившаяся от земли к небу и заполнявшая все вокруг, оглушая и опьяняя меня. В эту минуту мы увидели долгожданный проем -- темный, широкий, неведомый, открылся он навстречу дневному свету после долгих лет пребывания во мраке. Когда последняя капля воды канула в его Бог весть каком глубоком зеве, я скомандовал:
-- Илк, огонь!
Ил выпустил из пистолета зеленую ракету, и та трепеща взвилась в небо. Спленнервиль понял наш сигнал.
-- Запускай сеть!
Ил выстрелил из пневматического ружья. И тотчас стальное крепление вонзилось в скалу. Тогда я спрыгнул вниз, на скользкие камни, и направился к расщелине, вернее, ко входу в туннель.
-- Пошли! -- позвал я товарищей.
Проем был примерно в один метр диаметром и как раз на уровне моих плеч. Пока Дег щелкал своей электронной вспышкой, я ухватился за край проема, залепленный мокрыми водорослями, и подтянулся. Просунул внутрь ногу, немного помедли, посмотрел на своих товарищей, стоявших рядом и едва отличимых друг от друга в одинаковых защитных костюмах.
-- Ну, ладно, -- произнес я, включил переносной фонарь и посмотрел внутрь. Луч света вспыхнул, скользнул по гладкой стене и затерялся во мраке. Я попытался опустить ногу внутрь, но не нащупал дна. Тогда я посветил фонарем и увидел, что высота здесь гораздо больше, чем я предполагал. Я ухватился за край проема двумя руками и медленно сполз вглубь. Почувствовав, что прочно стою на мягком песке, я крикнул?
-- Все в порядке, ребята, вперед!
В проеме появился Брэггс, жадно оглядел все вокруг и только потом взглянул на меня, Я протянул ему руку.
-- Пролезайте, профессор!
После него молча и торопливо перебрались через проем все остальные. Несколько мгновений, включив лампочки на шлемах, мы стояли, словно оцепенев, в какой-то нерешительности. Но тут я повернулся к товарищам и, взмахнув фонарем, дал сигнал двинуться в путь. Теперь я был спокоен. Только сердце все еще стучало сильно и учащенно.
Туннель был высотой в два, а шириной метра в полтора или немногим больше. Он стремительно уходил вниз, в глубину острова, прямо к колодцу. Под ногами у нас лежал плотный слой песка, усыпанный ракушками и покрытый водорослями, стены были гладкие и мокрые. Там и тут поблескивали в свете наших фонарей скопления голубых и желтых кристаллов. Казалось, мы попали в одну из тех катакомб, какие вырывали в первую мировую войну осажденные в горах.
Все молчали. Говорить было пока не о чем, ничего не удавалось разглядеть, кроме песка, водорослей, минералов. Мы могли только думать о том, какой гигантский труд понадобился людям, чтобы вырыть эту галерею. Мы могли, разумеется, гадать, что нас ждет , но странное дело, я меньше всего думал об этом. Я жил только настоящим моментом, ощущал его секунду за секундой, шаг за шагом.
Мы шли по галерее примерно минут пятнадцать. Ничто вокруг не менялось. Но вот проход расширился, я остановился и обернулся к спутникам. Профессор Брэггс посмотрел на меня:
-- Мартин... -- начал он.
-- Да, профессор.
-- Я... я думаю, что еще рано о чем-либо судить... но все же, на какой мы глубине, как вы думаете?
Илк подошел ближе и показал мае рулон нейлоновой сети -- он был размотан примерно на четверть. Я сказал:
-- Где-то на глубине двадцать пять метров, если судить по этой сети. На полпути, думаю я...
-- На полпути, да... -- пробормотал Брэггс, -- на полпути...
Дег внимательно осматривал идеально гладкие стены туннеля.
-- Неплохая работа, а? -- похвалил он.
Никто ему не ответил. Нас вновь охватило беспокойство. Оно ознобом поползло по моему телу, я читал его в глазах своих товарищей. Линда подошла ко мне и обратила внимание на прибор, лампочка которого мигала нервно и ярко.
-- Радиоактивность резко повысилась, -- объяснила она.
Я кивнул и скомандовал:
-- Идем дальше!
Спуск сделался еще круче. По-прежнему ничего не было видно, кроме песка, водорослей, минералов и ракушек. Фонари наши светили слишком мощно, и моя гротескная тень все время устремлялась вперед, словно торопясь раньше меня достичь цели. Я взглянул на термометр, укрепленный на запястье. Он показывал три градуса ниже нуля. Влажность была, естественно, очень высокой. Мы двигались в зеленоватом тумане, осязаемом, словно "легкая вуаль. Я ускорил шаги. Обратный путь наверх будет, наверное, гораздо труднее, даже с помощью нейлоновой сети. Нельзя терять ни минуты.
Впрочем мы и не мешкали, а продолжали быстро спускаться. Внезапно туннель резко сузился, и мы неожиданно уперлись в тупик. Моя тень упала на каменную стену, на которой там и тут видны были следы от ударов ломом. Я поднял руку:
-- Оставайтесь здесь, -- приказал я и пошел дальше один. За поворотом направо туннель протянулся еще метров на двадцать, а глубже уже ничего не было видно. Тогда я позвал товарищей и мы продолжали путь все вместе. Ощущение, что находишься на большой, очень большой глубине, с каждым становилось все острее. Если мы не обнаружим ничего в ближайшие десять минут...
Вдруг я остановился. Под ногами больше не шуршал песок. Я покрутил фонарем. Спуск набирал крутизну и шел теперь совсем под откос. Я осторожно вперед, посветил фонарем. И замер. У меня буквально перехватило дух. Мурашки побежали по коже.
Внизу, метрах в десяти от меня находилась огромная комната с каменными стенами, нечто вроде просторной камеры. Невероятно... Какие же циклопы вырыли это чудо! Пол ее покрывала зловещая черная лужа. В одной из стен я заметил дверь -- массивную дверь из гранита и железа.
Мои спутники приблизились ко мне и тоже остановились в нерешительности.
-- Каменная дверь... -- пробормотал Брэггс. -- А там, за нею, дно колодца! Я уверен в этом!
-- Постойте! -- громко воскликнула Линда. -- Смотрите! Камни! Камни!
На земле лежали темно-серые и красноватые камни. Очевидно, что один из них обжег Ричарда Фокса.
Я не шелохнулся. Только слышал, как громко стучит мое сердце. Товарищи мои тоже слышали биение своих сердец и ничего больше. Наверняка.
Глава 9 "ДИК, Я ВЕРНУСЬ СЮДА"
-- Пошли! -- сказал я, и голос мой прозвучал глухо. -- Время не ждет. Бросай сеть, Илк. Спустимся друг за другом.
Илк бросил мне моток сети. Я развернул ее и быстро спустился вниз. Товарищи освещали мне путь. Пол камеры был покрыт тонким песком и ракушками, таинственно поблескивали в темноте какие-то камни. Мне показалось вполне естественным, что Ричард Фокс подобрал один из них. Коварный защитник колодца разложил эти камни специально для того, чтобы они привлекали внимание.
Я подавил в себе желание немедля броситься к двери.
-- Спускайтесь! -- крикнул я.
Первым очень смешно сполз Брэггс. Вслед за ним и все остальные. Илк собрал сеть.
-- Мартин, -- позвал Дег.
Я обернулся. Он освещал своим фонарем огромную темную лужу.
-- Это, наверное, что-то вроде выхлопной трубы... Вода вытекла отсюда, я думаю.