Антон направился к Шершевичу, но директор на его вопросы лишь пожал плечами:
— Не могу объяснить, Антон Петрович. Но, помнится, Сватко обещала сама кузов достать, может, в этом причина, что нет заключения?
— Стоимость работ по замене все равно комиссия должна определить, — возразил Антон.
— Так-то оно так, — задумчиво протянул Шершевич, — однако в таком хозяйстве, как наше, всякие накладки возможны. Впрочем, сами в этом убедитесь, — и криво усмехнулся.
Мелодично звякнул селектор, директор нажал клавишу:
— Слушаю.
Он слушал, и лицо суровело, сдвинулись к переносице брови, сошлись в короткий пушистый валик.
— Сейчас буду, — сказал он в трубку и глянул на оперуполномоченного:
— Вот вам, как пример, сюрприз. Авария. Проломлена ограда на контейнерной. Ну и, естественно, пострадал автомобиль. Не желаете глянуть? Ну что ты будешь с ними делать?!
В голосе директора слышалась досада, но глаза смотрели весело, даже удовлетворенно — словно рад был директор, что подтвердили его доводы нерадивые работнички.
Конечно, пришлось Волне побывать на контейнерной площадке. Шершевич молча выслушал сбивчивые объяснения шофера, крупного, лет сорока мужчины, в узких дорогих джинсах, сползавших под упругий живот.
Пролет бетонной ограды был провален наружу — ячеистая плита лежала аккуратно, как висячий мост через средневековый ров. А задний борт голубого новенького "МАЗа” запал вперед, в кузов.
— Зайдешь через час, — бросил Шершевич шоферу, — и чтобы к этому времени заделать проем. Досками закрыть пока.
Шофер суетливо кивал, и эта суетливость никак не вязалась с мощным, уверенным телом, с упругими мускулами под синей футболкой.
Эксцесс на контейнерной капитану совсем не нравился. Эта аккуратно уложенная на пустырь плита наводила его на мысли совсем не такие, как подсказывал директор. Прямо сказать, противоположные мысли. "Что ж, на то и щука в речке, чтоб карась не дремал”, — подумал Волна.
Встречались в его работе ситуации и не такие. И он знал, что те, с кем он боролся, против кого выступал, они не так просты, как даже в книжках читалось, в кино виделось. Нет, его, капитана, противник сложнее — изворотливый, умный, с продуманной системой действий. И его недооценивать нельзя. Это тоже преступление — недооценить такого врага, который может обратить в свою пользу, а главный от него вред даже не материальный, нет — тут правильно подметил вахтер Иванцов. Моральные издержки, развращение душ — вот в чем основной ущерб.
Плита, словно дорога в прошлое, заставила капитана принять еще одно твердое решение. Виктора Викторовича он не посвятил в свои планы.
ГЛАВА 8
Капитан Волна, как мне сказали, был на территории, поэтому я принялась за дело, не дожидаясь его.
Еще по дороге на "Радугу” решила, что вначале возьму образец шрифта юрисконсультовой "Оптимы” и только после этого допрошу его самого.
Если юрисконсульт причастен к заявлению Любарской, он поймет, что значит отбор образцов.
Паршин вышел из-за стола мне навстречу, поздоровался подчеркнуто учтиво. Серый чехол горбился, укрывая машинку — все было, как говорится, путем.
Пригласила понятых, разъяснила, что собираюсь делать и с удовлетворением заметила беспокойство юрисконсульта. Он словно поеживался под великоватым костюмом, подергивал узкими плечами, отчего рукава пиджака удлинялись, закрывая костяшки пальцев.
Приготовив бумагу, подошла к столику, сдернула дерматиновый грязноватый чехол. "Оптима”. Да, "Оптима”. Но вроде бы царапнуло меня что-то по сердцу. "Просто не разглядывала ее вчера”, — успокоила себя, чувствуя, однако, неладное.
Заправила бумагу за валик, тронула клавиши — и побежали по белому полю буквы, — увы, мне стало окончательно ясно — не те. Совсем не те, что были вчера. Машинка была другая!
Оглянулась, Паршин не успел отвести взгляд, смотрел настороженно и боязливо. "Ну, погоди”, — зло подумала я, но сомнений своих не выдала, довела начатое до конца.
Расписались в протоколе понятые, ушли. Мы с Паршиным остались в кабинете вдвоем. Молчание затягивалось, и нервы у Паршина сдали:
— Я вижу, вы чем-то недовольны, Наталья Борисовна? Не могу ли я помочь?
— Можете, — сказаная спокойно. — Где ваша машинка?
— Не понял, — ответил юрисконсульт на мой вопрос, но я не стала повторяться, ждала.