— А я — вот действительно эгоистка — обрадовалась. Будет с чем продолжить разговор с Паршиным. И завтра же!
В прокуратуре меня тоже ждало хорошее сообщение: позвонил врач Гулина и разрешил мне встречу с ним — завтра к вечеру. На этом удачи иссякли. Закончились с сообщением капитана Волны, что к мужу, который уже почти полгода был на строительстве нефтепровода, Любарская не приезжала. Для розыска потерпевшей оставалась одна главная зацепка — зеленые "Жигули”. А они-то и не высвечивались. Несмотря на старания капитана и его товарищей.
Противно защемило в груди: где, где женщина? Я успокаивала себя тем, что Рената Леонидовна взяла отпуск — значит, исчезновение входило в ее планы. Однако же… Хотелось бы знать об этих планах подробнее.
Хмурый день сменился серыми унылыми сумерками: такая погода сама по себе настраивала на пессимистический лад. Настроение мое было неважнецким, когда я вышла из здания прокуратуры. И вот — неожиданность. У подъезда стояли… зеленые "Жигули”!
Я замерла на месте, глядя на машину, в моей усталой голове забилось: чья машина? Почему здесь? Может, нашлась Любарская? Но я не могла с ней разминуться в пустом коридоре.
Так я стояла, пока не хлопнула входная дверь моего учреждения и, легко сбежав по высоким ступенькам, к машине направился… Захожий! Не раздумывая, я ринулась к зеленым "Жигулям”.
— Валентин Игоревич, — окликнула Захожего. Он резко обернулся, остановился. Не сумев удержаться, я налетела на него, и он придержал меня руками. Во взгляде Захожего было изумление.
— Не подвезете? — попросила, не придумав лучшего предлога задержать, не упустить зеленую машину.
— Прошу, — вежливо, но сухо сказал Захожий, обошел машину, распахнул переднюю дверцу, — прошу, Наталья Борисовна, — и широким жестом указал на сиденье.
Пришлось подавить возникшее чувство неловкости, извиниться за внезапное вторжение.
— Устала очень, добираться до дому долго, — мое объяснение было, конечно, правдой. Только не поэтому ворвалась я в машину Захожего. Мне вдруг стало смешно и стыдно: зеленые "Жигули” — их тысячи в городе, и что, в каждые я буду так необдуманно прыгать?! А это машина моего товарища по работе. Да, он допустил ошибку, но подозревать его в чем-то другом не было оснований. Однако назвался груздем — полезай в кузов. В конце концов, это ему запрещено вмешиваться в расследование. Мне же никто не может запретить беседовать с кем считаю нужным. Следователь — самостоятельная процессуальная фигура.
— Подкинули вы мне дельце, — осторожно начала после недолгого, но напряженного молчания.
— Это прокурор вам удружил, — возразил Захожий.
— С вашей подачи, — не согласилась я. — Вот теперь и помогайте.
— Чем могу — ради Бога, — мой собеседник сказал это без неудовольствия, с готовностью, что мне понравилось и укрепило мое решение.
"Жигули” медленно двигались в неплотном уже ряду машин. Нас часто обгоняли автомобили, и я провожала их взглядом, причем всякий раз глаза обращались к зеленому капоту "Жигулей”, не давая погаснуть возникшей еще у крыльца прокуратуры тревоге.
— Валентин Игоревич, — попросила я, — расскажите мне о деле. В нем странностей много, — нарушила я молчание.
— Какие странности? — Захожий пожал плечами.
— Все было нормально.
— На "Радуге” вы бывали во время следствия?
— К чему? — спокойно удивился Захожий. — Я вызывал нужных мне свидетелей. А по окончании дела направил представление в Объединение.
— Но люди…
— Подчеркиваю, — перебил меня Захожий, — всех нужных, — он сделал ударение на последнем слове, — людей я допросил.
— А причины? — настаивала я. — Причина взяточничества в чем? Почему Гулин взял взятку за то, что станция обязана была сделать? Заменить мотор, кузов — это же их служебная обязанность, для этого, собственно, и существует станция!
Захожий посмотрел на меня недоверчиво:
— Вы что, Наталья Борисовна, действительно так наивны? Или прикидываетесь? Если последнее, то зачем? Мне известно: вы были на "Радуге”, и не раз. Значит, обстановку знаете. А я как автолюбитель все испытал на собственной, вот, — он хлопнул себя по шее ребром ладони. — Хорошо еще, мне Лебедев помог, не то бы помучился.
— Кто-кто? — изумилась я.
— Лебедев, а что?
— Да так, — уклонилась от прямого ответа и не удержалась от уточнения:
— А Лебедев какое отношение имеет к "Радуге”?
— Ну как, он курирует транспорт. По линии исполкома. Направил меня к Паршину, юрисконсульту. Тот мигом все организовал.
— Скажите, а Лебедев расследованием не интересовался? Тем, первым?