– Стой! Стоять! Этот… Афанасьич, стой! – Шило поставил на платформу японский чемодан. Носильщики остановились, а он сделал несколько шагов вперед, приглядываясь к дорожке следов.
– Ставь! – махнул рукой командир, не отрывая взгляда от платформы. – Ставь чемоданы на снег!
Курихара рванулся к пограничнику, но тот выпрямился и остановил японца властным жестом. Ватануки спокойно приближался к ним, а Эцуко, шедшая следом, совсем понурившись, по-прежнему не поднимала глаз.
На грязном от следов снегу платформы виднелись мелкие и яркие, как спелая дикая смородина, капли крови. Их было немного, но они уже образовали четкую дорожку, недвусмысленно указывавшую на источник – первый зеленый кофр, который широкоплечий нес с напарником. Ближе к тому месту, где они остановились, капли делались все гуще, плотнее и больше. Сомнений быть не могло: кровь капала из того самого чемодана, который выносили из купе первым. Курихара бросился к нему, но мнимые носильщики встали перед ним стеной, а старший лейтенант госбезопасности Шило повернулся к Ватануки и внятно, четко выговаривая слова, произнес:
– Это ваши чемоданы?
Несколько секунд Ватануки молчал. Курихара метнулся обратно и встал перед ним бледнее снега, что лежал у него под ногами, с замиранием глядя в каменное лицо шефа. Наконец, Ватануки решился и медленно выговорил по-русски:
– Это есть мой багаж. Но его все внутри мне неизвестно. Курихара-кун попросить меня использовать вализа. Я разрешить.
Курихара вздрогнул и отпрянул назад. Шило обернулся к нему:
– Что в чемоданах, господин Курихара?
– Вы не имеете права! Это дипломатический багаж!
– В случае, если у пограничной охраны имеются веские основания полагать, что через границу незаконным образом перемещается запрещенный к провозу груз, я имею право досмотреть багаж.
– Нет! Вы не имеете это права!
– Господин Курихара, из вашего чемодана капает кровь. Вы скажете, чья это кровь? Кто находится в чемоданах?
– Нет! Вы не имеете право.
Ватануки сделал шаг к журналисту и что-то тихо сказал ему по-японски. Тот опустил плечи.
– Господин Курихара, кто в чемоданах? Напоминаю вам, что вашими собственными показаниями и свидетельством господина Ватануки установлено, что багаж принадлежит вам. Вы не дипломат, а журналист. Во всяком случае, по документам, – позволил себе усмехнуться Шило. – Это значит, что я имею право вас задержать в случае обнаружения контрабанды, арестовать и передать органам госбезопасности для проведения дознания. Но, если вы сейчас сами откроете чемоданы, мы будем считать, что их содержимое принадлежит не вам.
Курихара опустил голову и вдруг громко всхлипнул. Ватануки быстро шагнул вперед и неожиданно резко наотмашь ударил журналиста по лицу. Тот вскрикнул. Из его носа на снег брызнули капельки крови, смешиваясь с уже просочившимися до асфальта темными бусинами из чемодана.
Курихара залез в карман и протянул начальнику погранотряда два маленьких ключа. Тот выдохнул, взял их и скорыми шагами направился к тому кофру, из которого текла кровь. Чекисты сгрудились у него за спиной. Шило повернул замок и откинул крышку. Внутри все увидели миниатюрную женщину, одетую в зимнее платье, толстые колготки и кофту. Она лежала на боку, съежившись и повернувшись лицом к замкам, обхватив худые плечи похожими на ветки дерева тонкими руками. Глаза ее были закрыты. Она не дышала. На спине кофта вся уже пропиталась кровью. Кровь натекла и в сам кофр и капала маленькими каплями через дырки, оставленные шилом широкоплечего.
– Второй, – отрывисто скомандовал Шило и шагнул к следующему чемодану. В этот момент Курихара, разглядевший через спины пограничников то, что они обнаружили, с диким ревом бросился на них, стараясь прорваться ко второму кофру:
– Марта! Марта!
Обернувшийся на крик широкоплечий двинулся, как бы пропуская журналиста вперед и тут же обвивая его шею мощной рукой, сдавливая так, что тот сразу обмяк и опустился на снег. Ватануки, который до сих пор молча наблюдал за происходящим, небрежно бросил командиру пограничников:
– Отпустите его. Он приходить в себя. Я с ним буду говорить. Потом.
Шило кивнул широкоплечему, и тот выпустил Курихару. Японец встал сначала на колени, а потом принялся медленно подниматься на дрожащих ногах.
Девушка во втором чемодане тоже не подавала признаков жизни, но крови не было.
– Обморок, – констатировал довольный собой Василий Шило, подзывая своих бойцов помочь ему достать скрючившуюся жертву неудачной контрабандной операции.