Капитан Маэда и все сопровождавшие его вышли из корабельного госпиталя.
РАПА-НУИ
С полной зарядкой жидкого кислорода, электроэнергии в аккумуляторах, питания и воды в термосах и в полной амуниции геологоразведчиков и подводных охотников Лорд и Павлик ровно в пятнадцать часов сошли с площадки на склон горы и пошли по грунту на юг. Идти было нелегко. Склон был довольно крут, густо усыпан обломками скал, ноги вязли в иле, путались в водорослях. Можно было бы просто плыть над склоном при помощи винтов на самой малой скорости, но зоолог сознательно отказался от этого, объяснив Павлику, что необходимо исследовать геологическое строение горы; геология же раскрывает свои тайны только пешеходам, а не пилотам, хотя бы и подводным.
Много рыб встречалось на пути. Павлик безошибочно называл их, вызывая одобрительное бормотание океанографа.
Через четверть часа ходьбы Павлик вдруг споткнулся, нагнулся и вытащил что-то из ила.
— А вот это что такое? — спросил он, протягивая Лорду свою находку. В его руках был грубый, примитивной работы, но совершенно ясно оформленный кривой нож с каким-то обрубком вместо рукоятки и тускло поблескивающим черным лезвием. Едва взглянув на него, тот удивленно воскликнул:
— Обсидиановый нож! Нож из чистого вулканического стекла! А дело становится исключительно интересным! Абсолютно!.. Давай, Павлик, еще покопаемся тут.
Через минуту зоолог с торжеством вытащил из ила еще одну находку.
— Так и есть! — обрадованно сказал он, рассматривая ее. — Обсидиановый наконечник копья… Замечательно! Абсолютно!.. Копай, копай, Павлик!
Больше, однако, они ничего не нашли.
Отдохнув немного, они пошли дальше. Лорд потерял на время свою обычную словоохотливость и долго шел молча, погруженный в задумчивость, лишь изредка напоминая Павлику:
— Смотри под ноги. Хорошенько смотри! Не пропусти чего-нибудь.
И снова шел вперед, опустив голову, молчаливый и задумчивый, изредка бормоча что-то неразборчивое и натыкаясь на скалы. Через полчаса ученый внезапно остановился перед большой плоской скалой. Подняв глаза, он на мгновение замер и потом с восторгом закричал:
— Лодка! Туземное каноэ!..
С неожиданной ловкостью и быстротой он вскочил на скалу. Перед ним, как на пьедестале из базальта, почти до борта засыпанное илом лежало длинное суденышко с характерно изогнутым носом, украшенным замысловатой, фантастической резьбой.
— Сюда, Павлик! — нетерпеливо закричал Лорд. — За лопатку! Расчищай!
Окруженные тучей ила, они лихорадочно работали около четверти часа, и, когда ил осел, а вода получила свою обычную прозрачность, перед ними оказалась туземная пирога с проломленным дном и нагруженная остатками прогнивших рыболовных сетей. Копаясь в этой куче, то зоолог, то Павлик с радостными криками вытаскивали все новые и новые находки: человеческий череп, деревянные статуэтки с человеческими или птичьими головами, рыболовные костяные крючки, какие-то деревянные красноватые дощечки длиной от одного до двух метров, покрытые густой вязью непонятных значков. Первая же дощечка, попавшая в руки Лорду, произвела на него потрясающее впечатление. Уткнувшись в нее почти вплотную шлемом, с безумными, едва не вылезающими из орбит глазами, он вглядывался несколько мгновений в длинные ряды этих значков, потом вдруг, приплясывая на месте, закричал:
— Кохау!.. Кохау ронго-ронго… Это они! Это они! Кохау ронго-ронго рапануйцев!..
Остолбеневший от изумления, Павлик с раскрытым ртом смотрел на эту картину, напоминавшую пляску первобытных дикарей с какими-то непонятными заклинаниями.
— Понимаете ли вы, молодой человек, что это значит, позвольте вас спросить? Нет-нет! Вы не понимаете, что это значит!.. Это… это…
— А что же это, в самом деле, значит? — спросил пришедший в себя Павлик.
Но ученый вдруг замолчал, сосредоточенно задумался, потом пробормотал:
— Что это значит? Гм, гм… Подождем немного. Надо убедиться. Надо проверить. Мы еще встретим… Я уверен, что встретим аху и… и… Пойдем! Скорее идем дальше!.. Складывай все в лодку! На обратном пути захватим.
Лорд почти бежал впереди, а Павлик едва поспевал за ним. Так они прошли еще около получаса, и, когда Павлик почувствовал наконец, что выбивается из сил, Лорд вдруг остановился.
Перед ними, стеной метра два вышиной, тянулась поперек склона, метров на пятьдесят-шестьдесят в длину, сложенная из огромных плит терраса. Но ни зоолог, ни Павлик не смотрели на нее. В полном молчании, словно зачарованные, закинув головы, они не сводили глаз с нескольких гигантских статуй, безмолвно, в мрачном и грозном спокойствии, возвышавшихся над террасой на пятнадцать-двадцать метров. В лучах фонарей были видны их странные головы, украшенные, словно каменными тюрбанами, огромными