Директор Фонда покивал:
– Да-да… Если хотите, на рукопись «Путешествия сэра Джерома Горсея» тоже можно взглянуть, она хранится у наших друзей в Британском музее.
За разговором компания во главе с директрисой библиотеки перешла в очередной зал: здесь Мунин увидел Библию, которую царь Иван подарил Горсею-Ульянову. Толстенный фолиант внушительных размеров был переплетён в богато тиснёную красную кожу с чеканными застёжками. Прежде чем прикоснуться к книге на специальном столе, сотрудница библиотеки надела белые перчатки и манипулировала потемневшими от времени страницами с великой осторожностью.
– Эта Библия отпечатана в городе Острог, поэтому её называют Острожской Библией. Здесь больше шестисот страниц, которые содержат больше трёх миллионов знаков. Издание закончено двенадцатого августа тысяча пятьсот восемьдесят первого года, – говорила она, едва касаясь бумаги.
Музейщица рассказала, что по меркам шестнадцатого века Иван Фёдоров отпечатал в Остроге огромный тираж Библии – почти полторы тысячи экземпляров. Из них до нашего времени полностью или частично сохранились около трёхсот пятидесяти. Это много, но экземпляр, хранящийся в Британской библиотеке, оказался уникальным.
– Он происходит из легендарной и до сих пор не обнаруженной библиотеки Ивана Грозного, – говорила женщина. – Вот свидетельство, взгляните… Владелец оставил на титульном листе памятную надпись: «Эта Библия на славянском языке из царской библиотеки. Джером Горсей, 1581». Царь подарил ему книгу за выполнение секретной миссии при английском королевском дворе. Библия отпечатана с досок, над которыми трудились выдающиеся художники того времени. Да, это именно ксилография, формы вырезаны на дереве, а не отлиты в металле…
Мунин залюбовался тончайшими линиями картин: библейские сюжеты создавали живописную рамку для текста на каждой странице.
– Острожскую Библию исключительно высоко ценили современники, – продолжала музейщица. – Писатель Андрелла, который жил через сто лет после её издания, заявлял, что даже один листок этой книги он ценит дороже, чем всю Прагу, Англию и немецкую веру… Насчёт Англии он, конечно, погорячился, но в остальном его можно понять.
Женщина добавила, что ещё больше ста пятидесяти лет Острожское издание считалось в России образцом для священных текстов: в соответствии с ним печатали все новые Библии. Но потом тексты отредактировали, Русская православная церковь стала пользоваться новой Библией – её назвали Елизаветинской по имени дочери Петра Первого, а Острожская Библия осталась главной книгой старообрядцев.
– Интересно, что здесь содержится «Послание Иеремии», – сказала музейщица. – Только не так, как это принято в православном каноне, а на католический лад…
Мунина странным образом задело упоминание Иеремии. Этот библейский пророк предупреждал Израиль о скором уничтожении Первого Храма. Он тайком вынес Ковчег Завета и успел спрятать его раньше, чем пророчество сбылось. Храм был разрушен, только ни Ковчег, ни скрижали завоевателям не достались. Благодаря Иеремии величайшая святыня человечества начала многовековой путь в Россию. Путь, который пришлось восстанавливать Мунину с Одинцовым и Евой, чтобы раскрыть тайну трёх российских государей.
Иеремия… Пророк Иеремия… Еремей Ульянов… Джером Горсей… Связной между Англией и Россией… Подсознание Мунина заработало, хотя сам историк этого не замечал: его голова была занята насыщенной программой. Мунин выступал в этот день ещё в двух местах, а вечером дал большое интервью телеканалу ВВС – и неожиданно для себя говорил намного более откровенно, чем собирался.
К ночи, лёжа без сил в гостиничном номере, историк ещё некоторое время балансировал на грани сна и вспоминал, как Джером Горсей под именем Еремея Ульянова сделал карьеру при дворе Ивана Грозного. Англичанин пользовался расположением всесильного министра Бориса Годунова, был обласкан самим царём и после смерти Ивана Грозного оказывал дипломатические услуги его сыну, царю Фёдору Ивановичу.
Что заставило Горсея-Ульянова после очередной поездки на родину пробираться в Россию тайком? Что мешало въехать официально, как прежде? Он тогда сильно рисковал и едва не поплатился жизнью, был выслан – и всё же снова приехал в Москву… Откуда такая настойчивость? Зачем это было нужно?
Весной, во время поисков Ковчега Завета, такое же нелогичное путешествие апостола Андрея Первозванного помогло найти разгадку тайны трёх российских государей – одним из которых был Иван Грозный. Действия апостола тогда сумел объяснить Одинцов. Но звонить ему ночью замученный историк не стал. Да и сказать особенно было нечего, разве что поделиться невнятными сомнениями.