Но если Сал Роулинс и находилась в Австралии, то, очевидно, в какой-то самой отдаленной ее части. Все попытки найти девушку не увенчались успехом. Никто не знал, жива она или умерла — она как будто попросту перестала существовать. В последний раз ее видели в одном из притонов Сиднея в обществе китайца, которого она, судя по всему, бросила. На этом следы обрывались. Во все газеты Австралии и Новой Зеландии было помещено объявление с обещанием крупного вознаграждения тому, кто найдет ее, но и это ничего не дало. Поскольку сама она читать не умела, вероятно, ей даже не было известно, что ее ищут, а если, как предполагал Калтон, она изменила имя, рассчитывать на то, что ей об этом расскажут, не приходилось. Оставалось лишь надеяться, что Сал случайно услышит об этом или вернется сама по себе. Вернувшись в Мельбурн, она наверняка пошла бы к бабушке — у нее не было причин не делать этого, поэтому Килсип установил наблюдение за домом — к большому неудовольствию миссис Роулинс, поскольку та с истинно британской гордостью не принимала систему шпионажа.
— Чтоб ему пусто было! — прошипела матушка Побируха за вечерней выпивкой другой старухе, такого же сморщенного и злобного вида, как она сама. — Почему он не может сидеть в своем чертовом доме, а шляется тут, все высматривает, вынюхивает что-то, не дает людям на кусок хлеба заработать и выпить для здоровья?!
— Что ему нужно? — спросила ее подруга, потирая дрожащие колени.
— Нужно? Горло ему нужно перерезать, вот что нужно, — злобно промолвила матушка Побируха. — И с божьей помощью я сделаю это ночью, когда он караулит тут, чисто как надзиратель в «Пентридж». От этой сбежавшей соплячки он может выведать, что хочет, но я знаю кое-что такое, чего он никогда не узнает, будь он проклят!
И она разразилась старческим смехом. Ее собутыльница воспользовалась этой продолжительной речью и отпила из надтреснутой чашки, что не ускользнуло от внимания матушки Побирухи. Она схватила несчастное старое существо за волосы и, не обращая внимания на ее слабые крики, ударила головой об стену.
— Я на тебя фараонов нашлю! — завизжала обиженная, отходя прочь настолько быстро, насколько позволял ревматизм. — Увидишь!
— Иди отсюда! — безразличным голосом бросила ей матушка Побируха, снова наполняя чашку. — Еще раз приди сюда пить мое пойло, и я тебе горло перережу, вырву твое черное сердце!
Старуха, услышав сие любезное предложение, взвыла и заковыляла прочь, оставив матушку Побируху единоличной хозяйкой положения.
Тем временем Калтон несколько раз встретился с Брайаном и пустил в ход все имеющиеся аргументы, пытаясь развязать ему язык, но молодой человек либо хранил упрямое молчание, либо отвечал: «Это разобьет ей сердце».
После долгих расспросов он признался Калтону, что действительно был в доме матушки Побирухи в ночь убийства. Оставив Уайта на углу Шотландской церкви, что подтверждал извозчик Ройстон, он прошел по Рассел-стрит и встретился с Сал Роулинс возле трактира «Единорог». Она отвела его в дом своей бабушки, где он увидел умирающую женщину, которая рассказала ему нечто такое, чего он открыть не мог.
— Что ж, — сказал мистер Калтон, выслушав признание, — вы могли бы значительно облегчить нам жизнь, если бы рассказали все с самого начала, при этом сохранив вашу тайну. Если бы вы это сделали, мы могли бы задержать Сал Роулинс до того, как она уехала из Мельбурна. Но теперь все зависит от того, вернется она или нет.
На это Брайан ничего не ответил. Похоже, над словами адвоката он вовсе не задумывался, но, когда Калтон уходил, спросил:
— Как Мадж?
— А как она может быть, по-вашему? — вопросом на вопрос ответил Калтон, хмуро посмотрев на него. — Она так волнуется, что серьезно заболела.
— Милая моя, милая моя! — воскликнул Брайан. Лицо его исказилось от боли, он схватился за голову. — Я сделал это, только чтобы спасти тебя.
Калтон вернулся и мягко положил руку ему на плечо.
— Друг мой, — серьезным голосом произнес он. — Тайна отношений адвоката и подзащитного так же священна, как тайна исповеди. Вы должны рассказать мне, что за тайна так важна для мисс Фретлби.
— Нет, — твердо ответил Брайан. — Я никогда не открою то, что мне рассказала несчастная. Если я не сделал этого раньше, чтобы спасти свою жизнь, то вряд ли сделаю это сейчас.
— Больше я просить вас не буду, — раздраженно заявил Калтон и, уже подойдя к двери, добавил: — А что касается обвинения в убийстве, если я найду эту девушку, вы будете спасены.
Покинув тюрьму, адвокат направился в сыскное бюро к Килсипу узнать, есть ли новости о Сал Роулинс, но, как обычно, их не оказалось.