В девять пятнадцать утра, в воскресенье, инспектора Вогна, ночевавшего в Брэдвуде, Стэллинг позвал к телефону. Похоже, Вогн ждал звонка, хотя пробормотал: «Кто бы это мог быть?»
Поверил этому Стэллинг или нет, но он ничего не понял из телефонного разговора инспектора.
— Гм… Да, да. Нет… Хорошо… — Инспектор повесил трубку, глаза его загорелись, и он поспешно покинул особняк Брэдов.
В девять сорок пять окружной прокурор Исхем прикатил в Брэдвуд в полицейском автомобиле с тремя детективами. Прибывшие вышли у парадного подъезда, и инспектор Вогн сердечно приветствовал Исхема, после чего оба заговорили вполголоса.
Под прикрытием официального прибытия полиции старенький «дюсенберг» Эллери Куина через несколько минут въехал на территорию владений профессора Ярдли.
Никто не обратил внимания на то, что один из полицейских своей выправкой несколько отличался от коллег. Он присоединился к большой группе охранников, которые через некоторое время разошлись в разных направлениях, Профессор Ярдли, одетый в брюки и пуловер, курил свою неизменную трубку и принял Эллери все в той же галерее с бассейном, — А вот и наш славный гость! — воскликнул он, — Я уже думал, вы не вернетесь! Вас не было целых три дня!
Как успехи?
— Отлично, — ответил Эллери, располагаясь на мраморе у кромки бассейна. — Он среди нас.
— В полицейской форме? Неплохо придумано.
— Мы немного изменили план операции сегодня утром в Минеоле, Исхем вызвал двух полицейских с автомобилем, позвонил Вогну и приехал сюда. Эллери вздохнул. — Как же меня утомила эта поездка! Но отдыхать некогда… Вы хотите присутствовать при раскрытии тайны?
Профессор поднялся.
— Давно мечтаю. Но, может быть, вы сначала хотите позавтракать?
— Мы завтракали в Минеоле. Идемте, И они направились к особняку Брэдов. Вогн и Исхем все еще беседовали у парадного подъезда. Вогн повторил для вновь подошедших историю Фокса.
— А где Мегара? — спросил Эллери.
— На своей яхте. Он, похоже, нездоров, и Хелен ищет доктора Тэмпля, его с утра не было дома. Отправляемся к бухте.
Они обошли особняк и очутились на причале, где стояли трое полицейских и где их ожидал катер.
На третьего полицейского и тут никто не обратил внимания. Исхем, Вогн, Ярдли и Эллери поднялись на палубу в сопровождении трех охранников, и патрульный катер отплыл к «Хелен». Вскоре все были на борту яхты. Внимание команды привлек только Вогн, у которого был такой вид, словно он прибыл кого-то арестовывать. Инспектор постучал в дверь кают-компании, и оттуда выглянул доктор Тэмпль.
— Привет! — воскликнул он. — Несете службу? А я как раз осматриваю мистера Мегару.
— Можно войти? — спросил Исхем.
— Прошу! — послышался голос Мегары. Все вошли.
Мегара лежал на диванчике, укрытый простыней. Лицо его было бледным, и на нем застыло страдальческое выражение. Он согнулся, пытаясь сесть, и вдруг схватился за низ живота. На полицейских он не обращал внимания, лишь выжидательно смотрел на доктора Тэмпля.
— Паховая грыжа, — констатировал доктор. — Случай несложный. Пока не о чем беспокоиться. Я дам лекарство, и скоро вам станет легче.
— Со мной уже так было во время последнего плавания, — пояснил Мегара. — Оставьте нас, господин доктор. Джентльмены желают со мной что-то обсудить.
Тэмпль закрыл саквояж.
— Извольте. Но не пренебрегайте заболеванием, мистер Мегара. Я рекомендую хирургическое вмешательство, хотя и не срочное.
Доктор откланялся и покинул каюту. Инспектор вышел следом за ним и не возвращался до тех пор, пока доктор Тэмпль не сел в лодку и не отплыл в сторону Брэдвуда.
Вогн плотно прикрыл дверь каюты. Двое полицейских на палубе разместились спиной к ней. Третий шагнул вперед, и человек на диванчике взглянул на него. Некоторое время оба молча всматривались друг в друга.
— Стефан, — промолвил учитель.
— Андреа, — обронил яхтсмен.
И Эллери при этом чуть не хихикнул. Было что-то нелепое во всей этой ситуации с больным путешественником на диванчике яхты и лжеполицейским в форме… К тому же особого восторга от встречи братья, видимо, не испытывали.
— Крозак, Это Крозак, Андреа. Он нашел нас, как ты и предполагал.
Андреа Твэр зло сказал;
— Если бы Том меня послушался… Я ведь предупреждал его письмом еще в декабре. Он разве не связался с тобой?
Стефан покачал головой.
— Нет, он не знал, где я нахожусь. Я плавал по Тихому океану. Как ты, Андреа?
— Хорошо. Сколько же мы не виделись?
— Лет пять-шесть…
Эллери, используя паузу, вмешался в разговор:
— Джентльмены, настало время выслушать вашу историю. Мистер Ван должен как можно скорее покинуть Брэдвуд, Крозак хитер, он может обо всем догадаться, а его общество нам нежелательно. Мистера Вана необходимо отправить обратно в Западную Виргинию.
— Что ж, вы правы, — вздохнул Ван. — Стефан, может быть, ты расскажешь?
Яхтсмен выпрямился, поудобнее устраиваясь на диванчике. Боль или прошла, или он забыл о ней, и Мегара заговорил, уставившись в потолок каюты:
— Началось все очень и очень давно. Томислав, Андреа и я были последними в роду Твэров, знаменитом и благородном. Твэры жили в горах Монтенегро… В наших жилах течет горячая балканская кровь, такая горячая, что разве что не кипит. У Твэров издавна были кровные враги — Крозаки. Вражда длилась веками…
— Вендетта! — воскликнул профессор. — Возможно, не как итальянская, но ваша кровная месть подобна мести горцев Кентукки.
— Да, хотя мы и по сей день не знаем, — вздохнул Мегара, — с чего все началось… Это было так давно и покрыто морем крови… Нас с детства учили…
— Убивать Крозаков, — вставил школьный учитель.
— Наш род был очень агрессивным еще двадцать лет назад… — продолжил Мегара. — Из-за жестокости нашего отца и деда к тому времени в живых из мужчин остался только один Крозак — Велия, тот, кого мы ищем. Тогда он был еще совсем маленьким ребенком. Он и его мать остались одни в роду Крозаков. Других потомков нет.
— Как давно это было… — протянул Ван. — В те годы ты, я и Томислав, мстя за смерть нашего отца, убили отца и двух дядей Крозака, устроив засаду…
— Невероятно… — прошептал Эллери. — Не верится, что мы имеем дело с цивилизованными людьми.
— Что же случилось с младшим Крозаком? — спросил инспектор.
— Мать увезла его из Монтенегро. Они поселились в Италии, где она вскоре умерла.
— И Крозаку ничего не оставалось, как мстить вам, — задумчиво заключил Вогн. — Вы пытались искать его?
— Да, пришлось. Он был опасен, и мы знали, что когда он вырастет, то убьет нас. Наши платные сыщики гонялись за ним по всей Европе, но он бесследно исчез, когда ему не было еще и семнадцати, и мы о нем ничего больше не слышали вплоть до недавнего времени…
— Вы сами никогда его не видели?
— Нет, не видели. С той поры, как он покинул родину, когда ему было лет одиннадцать-двенадцать…
— Но позвольте, — нахмурился Эллери. — Откуда вы могли знать, что он хочет вас убить? Он ведь был ребенком.
— Откуда? — Ван улыбнулся. — Один из наших сыщиков втерся к нему в доверие, тот был еще мальчишкой, и сообщил, что юный Крозак поклялся, когда вырастет, вырезать нас всех…
— Вы хотите сказать, что из-за злобности, — заключил Исхем, — вы покинули родную страну, эмигрировали, сменили имена?
Оба Твэра криво усмехнулись.
— Вы не знаете хорватской мести, — ответил яхтсмен. — В прошлом веке один из Крозаков преследовал Твэра в Саудовской Аравии…
— И тем не менее, если вы столкнетесь с Крозаком лицом к лицу, вы могли бы узнать его? — спросил Эллери.
— Вряд ли… Мы остались втроем, росли сиротами, родителей убили, и тогда мы решили покинуть Монтенегро и перебраться в Америку. Нас ничто не удерживало.
Мы с Эндрю — холостяки, а Том, хотя и был женат, но супруга его вскоре скончалась, детей у них не было. Наша семья была богата. Мы все продали и выручили немалые деньги. А потом под вымышленными именами, поодиночке, приехали в Нью-Йорк, приняв, конечно, меры предосторожности. Нам пришла в голову остроумная идея — позаимствовать фамилии из географического атласа. Мы так и сделали — взяли разные имена и национальности из разных стран: я грек, Том — румын, Эндрю — армянин, поскольку в те времена мы были типичными европейцами и по речи, и по внешности, и на коренных американцев нисколько не походили.