Фауст не осознавая того, стал постукивать пальцами по парте, пока руку не накрыла ладонь Арти. Девушка серьёзно посмотрела на Фауста. А тот замер, будто кролик перед удавом.
— Мне казалось, ты смелее.
Лицо залила краска, шрамы от ожогов ощутимо заныли, Фауст смутился. Короткая фраза Арти возымела эффект, парень собрался и стал цеплять провода к старинному жёсткому диску, который выглядел скорее как кирпич, а не накопитель.
Далее шли презентации одна за одной. Каждый показывал то в чём хорош.
Сю рассказывала об одном занимательном обычае. Их культура активно культивировала преодоление порогов мастерства. Например сайберы с родины Сю выходили на поединок с одним мечом. Меч имел небольшой изгиб и не годился для уколов, только секущие и слабые рубящие удары. Против шестнадцатилетних парней выставляли свежепойманного трансформера, размерами не превосходящего бойца и поединок начинался.
Твари опасные, но прокачанному сайберу не составит труда победить в такой схватке. Когда твои рефлексы разогнаны до предела, в руках может быть даже столовая вилка.
Естественно трансформеры лишали всех заготовок и оружия, по сути перед претендентом на звание воина вставал очень умный зверь, куда умнее большинства двуногих.
Фауст задумался. Он смотрел на хрупкую фигуру Сю, но его нельзя было обмануть показным спокойствием или мешковатой одеждой. Он видел, что перед ним находится настоящий хищник.
Насколько Фауст знал, в плоскогорье не приветствовались женщины воины, а значит Сю приехала на границу и поступила в Локвуд не просто так.
Смеющийся над «дикарскими» нравами народа Сю, Альберт, получил один лишь косой взгляд, но сколько в нём было гнева.
Рэндольф притащил экзоскелет. Он рассказывал о работе полисменов Сепсфил-Тауна. Фауст и раньше читал, что полисмены используют подобное обмундирование, чтобы сравнять шансы, но всё равно узнал пару интересных деталей.
Практически всё нынешнее общество союза использует импланты. Во времена войны с андроидами, импланты быстро вошли в пользование. Бойцу отрывает руку? Не беда, он отлично справится, если вживить бионическую конечность. Повреждён глаз? Шарик начинённый электроникой под самую завязку занимает своё место, проецируя изображение прямо в мозг. Увеличенный угол обзора, бешенная реакция, ночное зрение.
После войны, когда бои стали затихать, как круги на воде, индустрия пережила коммерческий взрыв. Все желали улучшить себя. После боевых столкновений рынок перенасытился разного рода деталями, каждый мог позволить себе улучшения вплоть до уровня мастера.
Если до войны улучшения проходили в закрытых лабораториях и лишь для избранных, а общество отрицало подобное, после войны всё изменилось.
Прошла какая-то сотня лет и вот на рынке не разыщешь обычный пищевой синтезатор.
Поэтому не удивительно, что полисмены не имели в своих рядах бойцов с улучшениями, не та зарплата.
Где-то в верхушках власти можно встретить кастомов, даже известен один сайбер, глава полисменов Сепсфил-Тауна.
Кастомы — люди имеющие несколько улучшений гражданского типа. Глаза, уши, пальцы рук, кости, некоторые внутренние органы, такие как почки. Они не имеют боевого потенциала, если коротко БП. Каждый человек в Союзе имеет свой уровень БП, он рассчитывается в очках, сумма убийственных игрушек вживлённых в организм.
По уровню БП происходит градация, так определяются такие условности как ранги.
Но не стоит делать поспешных выводов. Если среди полисменов не водилось высокоранговых воинов, это не значило, что в городе их не было совсем. Они есть. Даже слишком много для такого тихого места как Сепсфил-Таун.
Фаусту не нравились размышления об улучшениях и «особой» касте людей в Союзе. Самому парню не светило подобное. Импланты стоили дорого, безумно дорого, а ещё были очень редкими, максимум на что удастся скопить — это экзоскелет.
Чем больше людей отвечали перед доской, тем спокойнее становился Фауст. Его проект безусловно масштабнее и красивее чем остальные, в нём была изюминка и порядочная часть усилий, чего не скажешь о других.
— Так, так, так… Остался только Лоуэлл. — Профессор Анкарт ритмично стучал пальцами о край стола, он чуть опустил очки, обводя учащихся взглядом, при виде побледневшего Фауста, глаза учителя стали значительно добрее. — Давай дружок, выходи.
— Пф… Дружок… — Послышался смех Ройса.
Фауст собрался с мыслями и выехал, разворачивая коляску и оказываясь лицом перед аудиторией с однокурсниками.
Страх снова забился в груди пойманной птицей, грозя перемешать содержимое желудка и выплеснуть на пол. Парень взял небольшой клубок проводов у себя на коленях и подал жёсткий диск профессору.