День прошёл в хлопотах и подготовке домашнего задания. Фауст выдохнул лишь к вечеру, отходя ко сну.
Комнату освещал один лишь ночник. Когда на часах пробило двенадцать, стоящее у кровати кресло еле заметно дёрнулось. Электронный ночник мигнул. Загорелся экран кома.
Так и не отключенный от устройства жёсткий диск еле слышно загудел раскручиваясь. На рабочем столе открылся проект звёздной системы, которую калека проверил часом раньше.
Система закрутилась, программа в которой всё происходило будто сошла с ума, нажимались все кнопки и инструменты, через полминуты всё закончилось.
Вдруг в трёхмерной галактике появилась новая планета, затем ещё одна. Несколько светил, парочка чёрных дыр. Изображение стало более детализированным, появлялись новые крупные астероиды, галактика принимала новый вид, шаг за шагом.
Проект с каждой минутой обрастал деталями, которые не мог знать обычный человек, но тот, кто управлял всей электроникой в доме, не был человеком, но ему нужна была помощь этой конкретной особи, а значит необходимо было наладить контакт.
Обычное утро в этот день заставило Фауста порхать от счастья. Он быстро оделся и схватил диск с проектом, после чего спустился к столу.
— Ты чего светишься, будто житель радиоактивной пустыни? — Спросил читающий газету отец.
Ему шутка показалась смешной, гостиную наполнил мужской смех.
Кара поставила тарелку напротив Фауста и строго посмотрела на мужа, после чего его смех быстро затих. Но даже это не испортило парню настроения, он быстро смёл вкуснейший завтрак и подъехал к стоявшей на кухне Каре, чтобы обнять.
— И правда, что-то ты сегодня счастливый какой-то. — Пробормотала она.
— А что, мне нельзя просто так быть счастливым? — Серьёзно спросил он.
— Не-е-е-ет! Нет! — Всплеснула руками Кара. — И не верь тем, кто скажет обратное. Счастье зачастую не имеет причины, но люди никогда не перестанут её искать.
— Почему?
— Мы боимся того, чего не понимаем. А найти причину, это значит понять механизм работы, обезопасив себя на будущее.
— Получается, люди боятся быть счастливыми? — Задумчиво пробормотал Фауст, прежде чем скрыться за дверьми лифта.
— Получается, что так… — Тихо произнесла Кара, возвращаясь к кипящий кастрюлькам.
На улице Фауста уже ждали.
Эби стояла в отбрасываемой зданием тени и смотрела в другую сторону, даже не предложив помощь при спуске. Парень напрягся, поравнялся с девушкой и попытался поймать её взгляд, но глаза были закрыты солнцезащитными очками.
— Всё хорошо? — Осторожно поинтересовался калека.
— Да.
— Ты уверена?
— Да, всё отлично.
Сегодня поезд был заполнен почти под завязку. Эби едва не потеряла друга из вида, вокруг кишели и бурлили сотни людей, все ехали в центр.
Фауст в который раз посмотрел на лестницу ведущую наверх. Когда нибудь он будет добираться до школы с комфортом, сидя в мягком кресле, а не здесь, рядом с окном за которым проносились не самые красочные пейзажи окраин.
Взгляд сам собой наткнулся на доску объявлений, которая висела в аккурат напротив, между двумя окошками.
— Точно! — Воскликнул парень. — Сегодня же открылся сезон боёв на арене, пока только отборочные, но скоро будет не протолкнуться.
— И почему людям так нравится смотреть, как другие лупят друг друга. — Проворчала Эби и сдула с лица упавшую прядь волос.
Одна рука подруги расположилась на поручне под потолком, а вторая удерживала раскрытую книгу по анатомии.
— А давай сегодня пойдём на бои, посмотрим как работают в деле военные сёстры. — Предложил Фауст, зная, что если что-то и позволит ему затащить Эби на трибуны, так это её кумиры.
Эби, как и любая ученица лекарского факультета трепетала перед военными сёстрами. Так называли тех лекарей, что выбрали своим делом служение союзу. Когда закончились войны, очень многие войска были расформированы за ненадобностью.
Союзу требовалось в короткие сроки восстановиться, а это невозможно сделать без ресурсов. Армия вытягивает деньги не хуже пылесоса, поэтому её сократили, как самую большую графу расхода.
В те времена куча военных потеряли работу, постепенно оседая по всему континенту. Кто-то даже оставался прямо в том городе, где получил весть о сокращении.
После войны большинство нашли своё место, но кто-то оставался беспризорным пасынком судьбы, продавая свою жизнь за монеты. Таких можно было встретить в наёмниках, они были завсегдатаями подпольных турниров, а так-же частенько бились на арене.