- "Ждите ночью. Фенимор".
- Что ты скажешь на это, брат Гурий? - спросил Ве Ве, и его маленькие серые глазки, слишком маленькие для такого гиганта, весело заблестели.
- Я скажу, - ответил Гурий, возвращая записку, - что эту бумажку надо немедленно положить туда, откуда вы ее взяли.
- Ира Привалова нашла ее в спальне мальчиков.
- Значит, туда и надо ее вернуть. Но чтоб никто не заметил. Как это сделал Фенимор. Может быть, придется залезть в окно.
- Но, но, но, брат Гурий! - запротестовал Ве Ве. - В окно полезешь ты.
- Хорошо. Я полезу. Я ваш верный козел отпущения, - пробурчал Гурий и, быстро поднявшись с постели, стал натягивать тренировочный костюм.
- Теперь слушай, что будет дальше, - начал было Ве Ве, но вместо него, что будет дальше, сказал "брат Гурий".
- Дальше мы соберем лагерь на линейку и предложим Фенимору обнаружить себя.
- Зачем?
- Я знаю, что Фенимор не сознается, - сказал Гурий, зашнуровывая кеды, - но мы должны предоставить ему возможность обнаружить себя. Мы обязаны вести себя крайне благородно и корректно. Наша педагогическая совесть должна быть чиста. Давайте записку, я полезу в окно.
Гурий взял записку и исчез. Ве Ве, не ожидавший такого исхода дела, несколько разочарованный, почесал затылок и пошел прочь.
- Пусть лезет в окно, если это ему нравится, - пробормотал начальник вслед старшему вожатому.
В тот же день в лесу появился еще один стрелок из лука.
Лук у него был сделан из простой березовой ветки и не обладал ни точностью боя, ни дальнобойностью. А стрелы, пролетев несколько метров, безжизненно падали на землю.
Это Ира Привалова решила научиться стрелять из лука, чтобы не плестись в хвосте, а идти во главе своего отряда.
Женя Рыжик встретил Валю Зернову под старой развесистой ивой. Он улыбнулся и сказал:
- Валя, ты должна научиться стрелять из лука.
- Зачем? - спросила Валя.
- Чтобы дружить с Фенимором, - ответил мальчик.
Валя внимательно посмотрела на него.
- Разве для того, чтобы дружить с Фенимором, надо стрелять из лука?
- Надо! Надо стрелять из лука, под дождем разводить костры и грести одним веслом.
Валя молчала. Она внимательно смотрела на Женю Рыжика, и мальчику казалось, что Валя относится к его словам то ли с недоверием, то ли с усмешкой.
- Тебе смешно? - вдруг спросил он.
Девочка покачала головой.
- Просто я не умею стрелять из лука.
- Я научу тебя. Это очень просто.
- Научи, - решительно сказала Валя.
- Ты не знаешь, почему Фенимор не приходит к девочкам? - спросил Женя Рыжик.
- Может быть, он не любит девчонок? - ответила Валя.
- Может быть...
- А ты? Ты тоже не любишь девчонок?
Женя Рыжик отвел глаза и вместо ответа протянул девочке записку, на которой было написано: "Ждите ночью. Фенимор".
- Приходи к нам сегодня ночью... слушать Фенимора.
- Приду... может быть, - отозвалась Валя.
- Хочешь, я тебе свистну, когда он появится?
- Не надо. Я сама... Если надумаю.
Они стояли под большой, развесистой ивой. Дул ветер, и светило солнце, и узкие серебристые листья бились как рыбки. И тени от "рыбок" тоже трепетали, словно их, "рыбок", выбросили на берег. А в небе пеной белели облака.
Запел горн, собирая ребят на линейку.
Наш лагерь славился горнистом. Горнист выходил на крыльцо, поднимал трубу, и солнце ложилось на раструб, словно наш горнист был стеклодувом, а солнце - огненным стеклянным шаром. Горнист делал вдох - горн вздыхал. Горнист делал выдох - горн начинал петь. Эта песня-сигнал вливалась не в уши, а проникала в сердце. Сердце начинало замирать от радостной тревоги, как будто горн звал не на завтрак, не на линейку, а на подвиг.
Такой был у нас горнист.
Вся жизнь лагеря подчинялась горну. Горн будил нас утром и укладывал спать вечером. По его сигналу загорались звезды. Словно каждый звук превращался в серебристую звездочку. А может быть, наш горнист играл по звездам, как по нотам. И созвездия обозначали аккорды.
В день, когда было обнаружено послание Фенимора, горнист сыграл "сбор" не обычно, а тревожно и взволнованно. Его сигнал сумел заронить в сердце каждого из ребят предчувствие необычайного.
"Что-то будет! Что-то случится! Что-то произойдет!" - пел горн, и ребята, побросав дела, бежали на линейку, чтобы поскорее узнать, что же будет.
Когда лагерь построился, как полк перед боем, начальник лагеря Ве Ве посмотрел на ребят из-под густых тяжелых бровей, откашлялся, хотя не был простужен, и сказал:
- Третью смену лихорадит! Третья смена идет не в ногу! И в этом виноват Фенимор!
По линейке прошел тихий, похожий на шорох шумок. Прошел и стих.
- Кто он? - продолжал Ве Ве. - Может быть, писатель Фенимор Купер встал из могилы и устраивает ночью читательские конференции?
Ве Ве кашлянул в кулак и оглядел строй.
Где-то раздался одинокий смешок и погас, словно его задули.
- Мы, вожатые и педагоги, его не видим, - продолжал Ве Ве, - мы его не знаем, но он где-то близко. Как человек-невидимка стоит он в этом строю. Но ведь кто-то видит его, знает, кто есть Фенимор?
Никто не ответил: "Я знаю". Все стояли, задержав дыхание, ожидая, что же будет дальше.
- А может быть, и вы не знаете? - голос Ве Ве зазвучал с волнением. Может быть, он является к вам ночью в маске? В таком случае я обращаюсь к самому Фенимору. Послушай, таинственный нарушитель спокойствия, сделай милость - шагни вперед. Всего один шаг. Торжественно обещаю, что тебя не ждет наказание...
Ве Ве надеялся, что сумеет растрогать Фенимора и тот выйдет из строя и сразу станет видимым и известным. Но вместо этого откуда-то из второго ряда раздался тонкий голос:
- Раз наказывать не будут, зачем же шагать?
Тихий, похожий на шорох смех пронесся по линейке. Вроде бы никто не смеялся, а смех прокатился. Словно невидимый Фенимор бросил вызов самому Ве Ве.
Ве Ве махнул рукой и отошел в сторону. Его место занял Гурий. Смуглый от загара, в галстуке, повязанном прямо на шею как платок, он надвинул на глаза маленькую белую кепочку и сказал:
- Будем дружно молчать? Будем думать? Будем продолжать веселую игру в Фенимора?
Может быть, он задал бы ребятам еще много, много вопросов, но тут над линейкой появился воздушный шарик. Самый обыкновенный, кисельного цвета, с веревочкой. На веревочке белела какая-то бумажка. Шарик плыл медленно, и его провожали десятки глаз. Гурий, ловкий атлет, сделал два волейбольных прыжка и поймал шарик за веревочку. Бумажка оказалась запиской. Гурий поднес ее к глазам.
- "Привет от Фенимора", - вслух прочел он и оглянулся, словно за его спиной должен был стоять Фенимор.
Но вместо Фенимора увидел Ве Ве.
Когда наш прославленный горнист сыграл отбой и лагерь свернулся калачиком, натянул на плечи байковое одеяло и закрыл глаза, взрослое население собралось на тайное совещание.
- Что же, начнем нашу "тайную вечерю", - сказал Ве Ве и кашлянул в кулак. - На повестке дня, то есть уже вечера, один вопрос: Фенимор.
И тут в разговор вступила библиотекарша, Нина Ильинична. Она сказала:
- Товарищи, мы совсем не тем занимаемся. Давайте проанализируем причину появления Фенимора. Причина ясна как божий день. В нашей библиотеке нет хороших книг. Ребятам нечего читать. Фенимор с его устными рассказами мог возникнуть на почве нехватки книг.
- Допустим, - сухо сказал Ве Ве. - Что вы предлагаете?
- Я предлагаю поехать в город, собрать, где можно, побольше хороших книг и привезти в лагерь.
- Ударим книгой по Фенимору! - обобщил мысль Нины Ильиничны Гурий.
На какое-то время в собрании установилась тишина. Все обдумывали предложение библиотекарши.
Все ждали, что скажет Ве Ве, человек бывалый, опытный, авторитетный. Среди молодых пионерских вождей - старейший.
Ве Ве сказал вот что:
- Книги - книгами, а поиски - поисками. Сегодня ночью мы раскроем тайну Фенимора. Подождем немного и пойдем. Прошу всех присутствующих ознакомиться с планом операции.