Ганн сочувственно вздохнул.
— Если бы я знал, куда Кройленд ходил сегодня ночью, я кое-что бы знал, — заключил Белль.
ГЛАВА 20
Инспектор Белль смущен
Утром Белль явился с мрачным видом в полицейский участок. Утро не оказалось мудренее вечера. У Ганна также не было никаких новостей.
— Бывает, что сведений слишком мало, а тут мы утопаем в них, — сказал он.
— Это верно, — согласился Ганн. — С чего же вы думаете начать?
— Я примусь за старика Кланка, — сказал Белль. — Он много возится с этим делом. Я буду за ним наблюдать.
— Отлично, — сказал Ганн. — А что, ваши люди не выловили Харвуда?
Белль покачал головой.
— Не слыхал. А вот и наш доктор!
— Здравствуйте, здравствуйте, — сказал доктор, входя. — Ну, вот, господа, могу сообщить вам кое-что новое. Причина смерти — удушение и потрясение, вызванное им. На шее — следы рук. Но, вероятно, этого было бы недостаточно, чтобы причинить смерть, если бы старуха не приняла сильного наркотического средства. В успокаивающих порошках, прописанных доктором Ивисом, наркотиков не было, но среди пузырьков, которые вы мне прислали, была полупустая баночка «алгикуры».
— Это еще что такое? — спросил Ганн.
— Черт знает, что за название! Смесь греческого и латыни. Патентованное средство. Оно содержит хлорал. Этим объясняется состояние легких. Оно же объясняет нервное состояние, отмеченное Ивисом. Вот вам все врачебные сведения. С добрым утром.
— Бойкий малый, этот доктор, — сказал Белль. — Кратко, ясно и по-братски. В сущности, мы могли бы обойтись и без него. Причем тут наркотики?
— Кто знает, — сказал Ганн. — Они указывают на человека в доме.
— Пожалуй. Там есть три человека, которые нас интересуют: Кройленд, секретарша и сиделка. Каждый из них мог воспользоваться этими наркотиками.
— Может быть, эти наркотики не имели никакого отношения к убийству, — заметил Ганн. — Их давали бедной старухе, чтобы она успокоилась.
— Да, могут быть разные предположения, — согласился Белль. — Разберем их. Мы нашли пузырек в ее комнате. Он был наполовину пуст. Это значит, что она регулярно принимала это лекарство или что кто-нибудь подложил пузырек, чтобы мы это подумали. Что же, Джордж? Обратимся к вашему аптекарю. Узнаем, кто покупал у него «алгикуру» для Брэдстокского аббатства.
— Попробую, — сказал Ганн. — Но и Кройленд, и секретарша могли привозить это лекарство из Лондона. Скорее всего, это указывает на сиделку. Заметьте: все эти странные вещи начались с ее приезда.
— Да, Джордж, я этого не упустил из виду, — мрачно заметил Белль.
В это время зазвонил телефон. Ганн переговорил с незримым собеседником, поблагодарил его и повернулся к Беллю.
— С почты сообщают, что в Спреймут звонили сегодня утром из аббатства уже после убийства. Очевидно, кто-то предупредил Харвуда.
— Мы только не знаем, кто это сделал, — сказал Белль. В это время в передней комнате раздался шум. — Это еще что там творится? Может быть, миссис Гарстон вернулась сказать, что она не умерла?!
В дверях появился полицейский.
— Это мисс Морроу, сэр. Совсем расстроенная. Хочет вас видеть. Ведет себя дико.
— Приведите ее, — сказал Белль. — Посмотрим, что ее так взволновало.
Грузная фигура мисс Морроу ввалилась в комнату. В руках у нее была газета.
— Правда ли это, инспектор? — кричала она, — скажите, правда это?
— Насчет смерти миссис Гарстон? — спросил Ганн. — Да, совершенная правда.
— Ее убили! Это ясно! Вы это знаете! Он убил ее!
— Кого вы имеете в виду, сударыня? — спросил Ганн.
— Кого? Генри, конечно! Лорда Кройленда. Он это сделал, я знаю.
— Знаете? — повторил Ганн. — Рискованная вещь — так говорить. Вы могли бы знать, кто убил миссис Гарстон, только в том случае, если бы вы при этом присутствовали.
— Нет, нет, я знаю, Я знаю, что он ее убил. Я в этом совершенно уверена.
— Вы берете на себя тяжелую ответственность, — нахмурясь, сказал Белль. — Вы стараетесь добиться, чтобы человека повесили за убийство, и притом за убийство его матери. Если у вас нет серьезных данных, вы можете пострадать сами.
— Пострадать? — сказала она с истерическим смехом. — Как будто бы я не страдала! И она страдала, бедняжка. О, это злой человек. Но я никогда не думала, что до этого дойдет.
— Неужели вы не можете совладать с собой? — сказал Белль. — Говорите яснее. Отчего вы страдали? Что вам сделали?
— Он убил Альфреда, — сказала она, рыдая.
— Как? — проревел Ганн. — Лорд Кройленд убил Альфреда Гарстона?
— Конечно, убил, — сказала она. — Я всегда знала, мы обе знали. О, это ужасно!
— Понимаете ли вы то, что говорите? — спросил Белль. — Вы знали, что лорд Кройленд совершил убийство 20 лет назад и до сих пор не сообщили об этом полиции? Это уголовное деяние с вашей стороны!
— С моей? — она с негодованием поглядела на него. — О, как вы глупы! — Она в бешенстве ударила себя по колену. — Мужчины такой безнадежный народ! Я ничего не могла сказать. Мы давно на этом сошлись. Ее бы это прямо-таки убило. И это не вернуло бы нам Альфреда.
— Вы говорите, что и миссис Гарстон, и вы знали, что Альфред был убит лордом Кройлендом, — медленно сказал Белль. — Откуда вы это знали?
— Он сам мне это сказал, — ответила она.
— Как? Альфред сказал вам, что он убит? Как же это он ухитрился?
— Можно ли быть таким глупым! — сказала она, ломая руки. — У меня были его письма. Он мне все говорил, бедный мой мальчик.
— Подумайте о том, что вы говорите, мисс Морроу, — сказал Белль. — Вы же не получали от него писем после его смерти?
— Конечно, не получала, — сказала она. — О, как глупо! Это было еще до его убийства.
— Он писал вам еще до убийства, что Кройленд убил его. Так ли это?
— Нет, нет, не так. Как вы глупы! Он писал, что лорд Кройленд его ненавидит и хочет его смерти и что, если с ним что-нибудь случится, это будет по вине лорда Кройленда. Бедный мой мальчик! Он знал, он знал…
— Так. И эти письма были в украденной шкатулке?
Мисс Морроу кивнула и продолжала плакать.
— Жаль, что вы не сказали нам об этом раньше.
— Как же я могла? Мы всегда говорили, что никто об этом не должен знать.
— У миссис Гарстон были также письма?
— Да, да, такие же.
— Так. А почему же вы думаете, что лорд Кройленд ее убил? Она жила с ним двадцать лет, и ничего не случилось.
— О, это было так ужасно!
Согласен с вами. Все таки ничего с ней не случилось. Почему бы он стал убивать ее теперь?
— Он убил Альфреда.
— Другой причины нет?
— Зачем еще причины? Он это сделал, вы этого не видите?
— Вы не должны так говорить, — Белль покачал головой, — нам надо произвести расследование. Вы не должны говорить об этом ни слова, иначе лорд Кройленд узнает, что его подозревают. Понимаете?
Мисс Морроу закивала:
— Да, да, конечно! Он не должен знать, что полиция знает. Он убьет меня.
И с этими полезными мыслями она удалилась.
— Что же, — сказал Ганн, — она навела нас на след. Вы спрашиваете, почему Кройленд мог убить свою мать теперь? Очень просто. Он знал, что кто-то завладел письмами мисс Морроу, и хотел устранить мать и ее письма.
— Да, да, конечно, можно так думать, Джордж. Но кто начал эту историю? Почему кто-то стал докапываться до Альфреда через 20 лет после его смерти?
— Наверное, это случилось так, — сказал Ганн. — Мисс Морроу и миссис Гарстон разговаривали, скажем, секретарша их подслушала и навела на след этого шантажиста, Харвуда. Он раздобыл письма мисс Морроу.
— Вы думаете, что Кройленд совершил убийство, а Харвуд только вертелся около?
— Вы можете этого Харвуда совсем отбросить, если вам угодно. Скажем, что Кройленду надоела болтовня этих женщин, он сначала раздобыл одни письма, потом другие, а попутно убил мать.