Шинар тихонько зарычала, когда мужчина склонился над ней, щекоча волосами обнаженную кожу, тут же покрывшуюся мурашками, губами скользнул по ложбинке между грудями, обхватил затвердевшую вершинку, прикусил слегка.
- Прекратите играть со мной…- выдохнула женщина, выгибаясь. – Прекратите… я хочу… хочу другого… ахх…
Мужчина, не переставая терзать губами грудь любовницы, широко раздвинул ее бедра. Вошел в нее. Резко. Даже грубо.
Протяжный стон вторил этому его движению.
Но он тут же замер, словно бы давая любовнице привыкнуть, приноровиться. Но она не желала ждать. Все тело ее горело в любовной лихорадке, требовало движения.
Шинар начала двигаться первой, устанавливала ритм. Ей хотелось всего и сразу… вот сейчас.
- Даа… - простонала она, - еще… дааа…
Еще…
Еще…
Шорох простыней. Тяжелое дыхание любовников…
Стоны, что становились все громче и громче.
Женщина выгнулась, откинув голову назад, вцепившись пальцами в смятые белоснежные простыни. Глаза ее были закрыты, черты лица заострились от переживаемого наслаждения. Полные влажные губы, слегка припухшие от поцелуев, приоткрылись…
Белоснежные клыки блеснули в золотистом свете свечей.
Она распахнула глаза с вытянутым, точно у змеи, зрачком… лицо ее исказилось.
Тонкая рука взметнулась вверх, обхватывая любовника за шею. Мужчина не обратил на это внимания. Он продолжал свой танец, двигаясь резко, глубоко проникая в тело любовницы. Глаза его были закрыты, влажная кожа блестела от пота.
Он был близок к разрядке…
Движение… еще и еще…
Она наблюдала за ним широко распахнутыми глазами. Напряжение в теле нарастало, но разрядка, которая была так нужна Шинар, все не наступала. Клыки еще немного удлинились. А ее любовник уже почти сотрясался в экстазе. Мужчина задвигался быстрее… он уже был на краю… еще немного… еще… стон сорвался с его губ, вены на шее вздулись, мышцы напряглись… разрядка… она уже близко…
Последнее движение… крик….
Зрачки Шинар вытянулись, превратившись в тонкую нить, почти слились с ярким янтарем радужки. Она резко подняла голову, надавила ладонью на затылок любовника, заставляя его склонить голову. Клыки сверкнули в отблесках свечей и вонзились в подставленное горло.
Мужчина дернулся. Открыл глаза. Лицо его, еще мгновение назад выражавшее безграничное наслаждение, исказилось от удивления. Он дернулся, пытаясь отстраниться, но не получилось.
А Шинар пила… она чувствовала, как теплая кровь течет по стенкам горла, солоноватый привкус заполнил рот… наслаждение… ни с чем не сравнимое наслаждение… и удовольствие… ощущения, ярче чем оргазм…
Все было кончено за какие-то мгновения. Любовник дернулся в последний раз и обмяк, распластался на ней. Глаза его закатились. Жизнь покинула тело.
Шинар откинулась на подушки, тяжело дыша. Алебастровая кожа покрылась мелкими капельками пота. Грудь ее высоко вздымалась. Губы, окрашенные кровью, приоткрылись, обнажая ровные белоснежные зубы. Клыки втянулись, глаза снова стали обычными, светло-карими.
- Опять… - прошептала она, сбрасывая с себя безжизненное тело любовника.
Эйфория исчезла, наслаждение смыло волной раздражения, на глаза навернулись слезы. Шинар всхлипнула.
- Опять… ничего…
Боль. Рухнувшая в очередной раз надежда. Тоска.
Хотелось плакать. Свернуться комочком, накрыться тонким одеялом с головой и тихо плакать в подушку. И даже мертвое тело любовника на расстоянии вытянутой руки нисколько ее не волновало.
Она неподвижно лежала среди смятых простыней, невидяще глядя в потолок, не замечая укоризны в мертвых глазах пухлых младенцев. Тяжелое дыхание постепенно выравнивалось, дрожь в теле утихала, а напряжение, что так и не вырвалось наружу, постепенно покидало ее. Герцогиня Бельдериз рассматривала неподвижных младенцев, что взирали на нее с высоты. Отмечала про себя и неодобрение в широко распахнутых наивных их глазенках и поджатые пухлые губы вот тоже не обошла вниманием.