- Так точно, это флагманский корабль адмирала Того. А за ним следуют... Да что это я! Мичман Шмитт, потрудитесь-ка перечислить корабли противника господину Верещагину! Посмотрим, как вы разбираетесь в силуэтах.
- Слушаюсь! - Младший флаг-офицер (адъютант) адмирала приложил к глазам бинокль и четко, как на экзамене, доложил: - Эскадра противника следует в составе броненосцев "Фуджи", "Асахи", "Хацусе", "Шикишима", "Яшима" и броненосных крейсеров "Кассуга" и "Ниссин".
- Верно! - одобрил адмирал, и обернувшись к художнику, продолжал с прежней напористой быстротой: - Видите, какое у них пока превосходство в силах: шесть броненосцев и два тяжелых крейсера - и это только под стенами Артура, и невдалеке еще гуляет эскадра адмирала Камимура из шести броненосных крейсеров. А мы имеем сейчас только пять исправных броненосцев, да и то "Севастополь", шут его побери, не смог вовремя выйти из гавани.
- Степан Осипович, а когда, вы полагаете, вступят в строй "Ретвизан" и "Цесаревич"? - спросил Верещагин, непрерывно делая какие-то наброски в альбоме.
- Скоро, очень скоро, Василий Васильевич! Тогда наши силы хоть и будут уступать японцам, но уже не так, как нынче. Все пойдет на лад, я в этом уверен. И вы еще своими глазами увидите наши победы. Знаете, русский человек медленно запрягает, да быстро скачет.
- А кроме того, - Верещагин, улыбаясь, обернул лицо к Макарову, русский человек под хорошим руководством может делать чудеса...
Макаров как-то неопределенно повел плечами:
- Меня цитируете! Ну что ж, никогда от этих своих слов не откажусь. Да, делает чудеса, когда есть Александр Невский, Петр Великий и Суворов. И еще не одно чудо покажет, точно вам говорю! Ну-с, а что до меня, грешного, то хорош я или плох, пусть потомство рассудит, но одно уж точно: коли суждено нам будет войну проиграть, то живым я этого конца не увижу.
- Что за мрачные мысли, адмирал! - серьезно сказал Верещагин. - Все идет на лад, вы же сами знаете, какой сейчас подъем на эскадре!
- Не сглазьте, Василий Васильевич, - шутливо погрозил ему пальцем Макаров, а затем, резко обернувшись в другую сторону, совсем иным тоном произнес: - "Севастополь" так и застрял на рейде! Безобразие! Михаил Петрович, прикажите ему дать сигнал стать на якорь.
Флагманский штурман штаба командующего флотом капитан 2 ранга Васильев передал адмиральский приказ флаг-офицерам. Мичман Шмитт поспешил в боевую рубку броненосца и, подойдя к столу, открыл флагманский журнал, куда заносились все сигналы по эскадре. Прежде всего он аккуратно вывел на листе число и час. Затем поставил двоеточие и обмакнул перо в чернильницу, намереваясь записать и самый сигнал... В этот момент и мичман, и все находившиеся в боевой рубке были сброшены на пол. Раздался чудовищной силы взрыв.
Было 9 часов 39 минут утра 31 марта 1904 года.
Послеэпилог
А ТЕПЕРЬ РАССКАЖЕМ В ЗАКЛЮЧЕНИЕ О СУДЬБАХ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ НАШЕЙ КНИГИ. ТОЧНЕЕ, ОБ ИХ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ЖИЗНИ ПОСЛЕ 31 МАРТА 1904 ГОДА.
МАКАРОВ Степан Осипович (1848-1904)
О судьбе адмирала, о его воззрениях и даже мыслях мы попытались рассказать. А как же погиб он? И отчего? Увы, с тех пор как взлетел на воздух "Петропавловск", густой столб дыма словно бы и не развеялся над тем участком моря по сию пору.
...В девять часов сорок минут утра неподалеку от входа в порт-артурскую гавань раздался чудовищной силы взрыв. Он слышен был за много-много верст окрест. Сноп желтого пламени на миг взлетел над броненосцем до самых облаков. Носовая часть корабля сразу же стремительно начала уходить под воду. Корма поднялась над поверхностью моря, но винты корабля продолжали вращаться с огромной скоростью, калеча людей, которые пытались нырять с борта.
Прошло всего лишь две минуты, как все было кончено: огромный броненосец исчез в волнах, только горстка людей барахталась на поверхности моря, цепляясь за плавающие обломки. Все шлюпки и катера тоже исчезли в морской пучине.
Трагедия, неожиданно произошедшая на глазах всего гарнизона крепости, к тому же неописуемо скоротечная, потрясла всех. Но особое, поистине всеобщее беспокойство вызывала одна щемящая душу мысль:
- Жив ли адмирал?.. Спасен ли Макаров?!
К месту гибели "Петропавловска" со всех сторон устремились катера и шлюпки, корабли замерли неподвижно, все офицеры прильнули к биноклям, сигнальщики напряженно застыли на вершинах мачт, вглядываясь из-под ладоней.
Из ледяной воды - весеннее солнце еще не начало нагревать ее вытаскивали раненых, оглушенных, обожженных пламенем взрыва или раскаленным паром людей. Набралось таких немного...
А вскоре поиски сами собой прекратились: спасать было уже некого. На берегу сосчитали: были спасены в общей сложности семь офицеров и пятьдесят два унтер-офицера и матроса. Макарова среди них не обнаружили. Удалось спасти великого князя Кирилла Владимировича, единственного из тех, кто находился с адмиралом в миг взрыва. Крепкий двадцатисемилетний лейтенант сумел, несмотря на контузию, удержаться на плаву. Правда, до конца жизни, хотя умер нестарым, у него от пережитого потрясения остался нервный тик. Кстати, его правнук Георгий некоторыми признан за наследника Российского престола...
Стало всем ясно, что Макаров погиб. Глубочайшее уныние разом охватило все защитников крепости. Один из морских офицеров вспоминал позже:
- Мы до последней минуты надеялись, что Макаров жив, и нам так хотелось этого, что когда мы стали на внутреннем рейде, кто-то сказал, что Макаров спасен и находится на канонерской лодке "Гиляк", мы радостно закричали "ура!". К несчастью, это известие оказалось ложным...
На русской эскадре началась паника. Боевой строй рассыпался, два броненосца столкнулись друг с другом. Раздался тревожный слух: подводные лодки!..
Обезумевшие от ужаса комендоры - ведь подводные лодки были новейшим изобретением, их еще не видели, но заранее боялись - начали ошалело палить во всякий плавающий предмет, а обломков от погибшего "Петропавловска" плавало множество. Хорошо хоть друг в друга не попали!
А тут еще новый взрыв: броненосец "Победа" натолкнулся на японскую плавающую мину... Но вот каприз судьбы: повреждения оказались ничтожными, убитых - ни одного. Потрепанная русская эскадра кое-как доползла до гавани. Уныние и отчаяние как густой туман повисли над Порт-Артуром.
Тут же нарядили следствие о том, как погиб адмирал и отчего произошел такой силы взрыв.
Относительно адмирала в последний миг его жизни осталось два очевидца. Один офицер рассказал:
- Я увидел спину адмирала Макарова, а потом перед моими глазами в воздухе, как бы в небесах, развернулась адская картина: башни, мачта, трубы - все это как бы повисло в облаках темно-зеленого дыма, который пронизывало темно-красное зарево.
Матрос, сигнальщик с "Петропавловска", взрыв застал его в боевой рубке (напомним, Макаров в этот миг находился на командирском мостике):
- Я бросился к дверям рубки, но их заклинило. Тогда я выскочил через иллюминатор. Корабль сильно кренило. На мостике я увидел нашего старика Макарова. Лицо его было в крови. Корабль как будто падал в море. Вода выкатывалась на самый мостик. Со всех сторон падали обломки, балки, шлюпки. Что-то гудело, трещало, валил дым, показался огонь. Я вскочил на поручни, меня смыло.
Следственная комиссия заключила, что Макаров, раненый во время взрыва, утонул в море. Вместе с ним исчезли в волнах каперанг Васильев и художник Верещагин. А с ними еще двадцать восемь офицеров и шестьсот пятьдесят два матроса...
Ну, а в чем причина гибели броненосца? Вывод был такой: корабль погиб, подорвавшись на двух японских минах сразу. Почему двух? Да потому, что уж очень силен был взрыв. Очень шаткое объяснение, ибо мины, во-первых, ставились тогда на значительном удалении друг от друга, а во-вторых, в этом случае должно было бы подняться в воздух два столба воды, чего не наблюдалось. Еще возникло предположение, что от взрыва мины произошла детонация в погребе для боеприпасов, но эту версию никак невозможно было проверить, ибо корабль затонул на относительно большой глубине, а спустить водолазов в военное время было, разумеется, невозможно.