Было слышно, как кто-то в этой кромешной тьме продирается через колючие кусты, и при этом довольно сильно торопится, что подтверждали его частые падения.
— Звук доносится вон оттуда! — зашептал Ярка и показал в темноту впереди себя, где, как знали ребята, росло несколько старых клёнов. Оттуда действительно слышался шорох опавших листьев. Мирек посветил в указанном направлении фонариком, и остальные тотчас же последовали его примеру. В свете направленных на деревья фонариков мелькнула чья-то тень, но она была слишком далеко, чтобы ребята смогли различить, кто это был. Топот бегущих ног направлялся в обход них, к противоположному и самому запущенному концу сада, который заканчивался высокой стеной.
«Быстрые стрелы» бросились вслед за незваным посетителем. В головах у них лихорадочно роились мысли. Кто это такой? Что общего у него с той трубкой, торчащей в стене? Кто вообще придумал воткнуть эту трубу им в стену, чтобы подслушивать разговоры в клубе? Индра вдруг споткнулся о какой-то провод и запутавшись упал, но остальные не сбавили темпа.
— Главное — зажать его в том углу, — зашептал Мирек. — Оттуда он уже никуда не денется. Стена, за которой соседний двор, слишком высокая, так что через неё он не перелезет. Только бы он налево не кинулся — там низкий забор, а за ним дворы Матлашовой улицы!
Они приближались к казавшимся непроходимыми кустам.
— Стой! Стой! — закричал в темноту Быстроножка, но в ответ все услышали лишь звук убегавших ног.
Ребята остановились у границы кустов. Свет фонариков не проникал через стену зелени. Вдруг где-то в глубине послышался звук падения, а затем полный боли вздох.
— Да брось ты, отзовись! — закричал Мирек по направлению к источнику звука. — Тебе от нас всё равно не сбежать, только зря ноги себе переломаешь!
Однако подоспевший как раз Индра, которому удалось наконец выпутаться из лежавшего на земле провода, не стал дожидаться ответа и вломился прямо в гущу кустов. Остальные последовали за ним. Они пробирались вперёд, растянувшись цепочкой, чтобы неизвестный не проскочил мимо них обратно туда, откуда все только что прибежали.
— Здесь, он здесь! — сделав несколько шагов вперёд закричал Индра.
И действительно, за кучей наваленной земли, которая вся давно обросла травой, по земле каталось что-то жалобно поскуливающее. Ребята посветили на фигуру фонариками. Упавший шевельнулся, будто бы пытаясь встать, но подбежавший к нему Ярка направил луч света прямо тому в лицо.
— Да это же Богоуш! — удивлённо воскликнул он. — Самый младший в «Братстве кошачьей лапы»!
Богоуш был довольно известным персонажем среди другостранских ребят, и только такая компания, которая подобралась в «Братстве кошачьей лапы», могла принять его к себе. «Быстрые стрелы» знали его ещё тогда, когда «Братства» и не было в помине — Богоуш пришёл к ним с просьбой о помощи, потому что Длинная Жердь отобрала у него целую стопку выпусков одного детского журнала. Ребятам журналы спасти удалось, причём досталось тогда Длинной Жерди не только от них, но и от старика Душка, которого все называли Злобным Дедом. Казалось бы, Богоуш должен был быть «Быстрым стрелам» за их помощь признателен, но где там! Когда Длинная Жердь поклялась им за это отомстить, Богоуш пришёл к Жерди с предложением дружбы, и они оба ополчились против «Быстрых стрел»! Потом эта парочка познакомилась со Щетиной, после чего в один прекрасный лунный вечер, когда все трое оказались запертыми старухой Завадилкой в дровяном сарае в компании дохлой трёхлапой кошки, и родился клуб «Братство кошачьей лапы».
Из-за неблагодарности к «Быстрым стрелам» Богоуша начали презирать все, кто знал об этой истории, и было за что: он был ненадёжным, трусливым, коварным и злопамятным. Он мог кричать гадости и плевать на проходивших ребят только высунувшись из высоко находившегося окна, однако стоило кому-нибудь поймать его, как он начинал выть белугой на всю округу и просить помощи у идущих мимо взрослых. Ещё он любил распускать разные слухи, которые много кому из ребят и девочек наделали неприятностей.
Теперь же тучи над его головой сгустились, и Богоуш, у которого на подобные вещи был нюх, прямо таки чувствовал, что трёпки ему не избежать.
47. Допрос
— Богоуш! — удивлённо воскликнул Мирек.
— Да, он самый, — удручённо кивнул пленник и начал причитать: — Ну всё, я погиб, мне конец… вот если бы Длинная Жердь была здесь со мной…