— Это ты про нас? — спросил Мирек.
— А ты сообразительный, — язвительно ухмыльнулся вонт. — Естественно о вас! Пишете о том, что у нас там происходит, о Яне Тлескаче и его ёжике в клетке пишете такое, чего даже в Трущобах никто никогда не слышал… Откуда вы вообще взяли всю эту информацию?
— Это уже наше дело, — медленно ответил Мирек. — Отчитываться мы никому не должны, и не собираемся! Могу лишь тебе по своей доброй воле сказать — а ты передашь это своим в Трущобах — что ёжика в клетке у нас нет. Даю честное слово. Мы его вообще в глаза не видели.
Вонт склонив голову смотрел на Мирека.
— Я и не утверждал, что ёжик в клетке у вас, — произнёс он после некоторой паузы.
— Но мы не хотим, чтобы вы продолжали писать об этом дальше! В ваших новостях впредь не должно быть и слова о Трущобах!
Взгляд вонта перескакивал с одного члена клуба на другого, а когда он договорил, его взгляд начал шарить по всему клубу, задерживаясь на лежащих на столе вещах, будто бы он хотел запомнить каждую мелочь здесь.
— Мы можем писать, что захотим! — возмутился Мирек.
— Нет, не можете! Мы вам запрещаем!
— Интересно, как это вы нам можете запретить?
— У Трущоб достаточно длинные руки, чтобы дотянуться и до вас!
— А если не испугаемся?
— Пеняйте тогда на себя!
С этими словами вонт повернулся и не торопясь вышел из клуба, будто бы был уверен, что «Быстрые стрелы» на него сзади не нападут — то ли полагался на их порядочность, то ли так верил в силу своей жёлтой булавки.
Шаги вонта уже стихли в коридоре, а в клубе по-прежнему висела тишина. Нарушил её Быстроножка:
— И кто только прислал сюда эту высушенную мумию из музея? — проворчал он.
— Вонты! Их Совет, — предположил Мирек. — Он явно не по собственной воле пришёл. Однако мы должны продолжить расследование! Мы должны дальше писать «ТАМ-ТАМ», ведь столько ребят с Другой стороны сейчас ждёт новостей о том, что произойдёт дальше! Мы не можем просто дать себя запугать. Бросить всё, и чувствовать себя как забившаяся в угол побитая собака?
— Верно! — поддержал его Индра, а Ярка добавил: — Мы не малые дети, чтобы за нас решали, что мы должны, или чего не должны делать. Головоломки у нас всё равно нет, она наверняка уже давно где-то потеряна, так что вонтам не должно быть и дела до того, почему и как мы интересуемся происходящим в Трущобах.
— Однако нам надо быть настороже, — закончил уже успокоившись Мирек, и каждый про себя с ним полностью согласился.
41. Вперёд, на собрание вонтов!
Полученная из Трущоб угроза не заставила «Быстрых стрел» отказаться от плана снова углубиться в таинственный и опасный лабиринт трущобных улочек.
Сумрак субботнего вечера начал понемногу опускаться на город, скрыв старую, потрёпанную одежду «Быстрых стрел».
Ни одна их вылазка в Трущобы не оставляла ребят равнодушными — они всегда с волнением предвкушали то, что их там ждёт. Идти туда было словно идти прямо в клетку со львом. Однако сегодня их волнение достигло апогея — ребята шли на Вонтский Совет! Они будут тайно присутствовать на заседании, на которое допускалось лишь несколько заслуженных вонтов во главе с Великим Вонтом! Что они там будут обсуждать? Что смогут узнать ребята? Сотни обычных вонтов даже и мечтать о таком не смели. Они могли рассчитывать только на то, что смогут потолкаться у костёла Святого Якуба, а на следующий день может быть дождутся, что Совет передаст какую-нибудь новость начальникам отдельных улиц! А они, «Быстрые стрелы», чужаки в Трущобах, не только услышат всё собственными ушами, без всяких там сокращений, но и могут узнать что-то такое, чего не узнают остальные вонты! Вот только если вдруг их там обнаружат, это будет настоящая катастрофа! Никакого плана у ребят на этот случай не было — они поставили всё на то, что их укрытие не обнаружится.
Сегодня Трущобы напоминали «Быстрым стрелам» огромный разворошённый улей — ещё ни разу они не видели здесь такого оживления, такого количества вонтов. На каждом углу стояли небольшие группки что-то живо обсуждающих ребят, местами слышался ожесточённый спор, а в тёмном углу одной из площадей была в полном разгаре драка.
По тёмным улицам летел мотив трущобной песни — той, которую напевали только перед важными событиями, будь то карательный поход в другой район, заседание Вонтского Совета или же выборы Великого Вонта. В этой боевой мелодии было всего несколько тактов, но вонты насвистывали её снова и снова.
Во всём этом волнении на «Быстрых стрел» никто не обращал внимания, и им это было как нельзя кстати, ведь сегодня даже самая малюсенькая задержка была для них абсолютно неприемлема. Они уже и без того немного опаздывали и боялись, что заседание Совета начнётся без них.
Они уверенно вбежали в дом, в котором заканчивался ведущий из склепа коридор, будто бы жили тут всю жизнь. В доме было тихо, и ребята без проблем добрались до подвала. Вход в коридор они нашли практически сразу, и спустя минуту в подвале не осталось и их следа.
После двух предыдущих раз пробираться было гораздо легче, поэтому продвигались вперёд довольно быстро. Не прошло и двадцати минут, как они очутились на лестнице, ведущей из подвала костёла.
— Теперь осторожнее, — предостерегающе зашептал Мирек, когда вся компания оказалась перед дверью, ведущей в укромный угол зала костёла.
Он аккуратно приоткрыл дверь и заглянул в образовавшуюся щель. Остальные столпились у него за спиной. Поначалу никто не понял, что именно они видят: в середине зала чернота сменялась слабым красноватым свечением, в котором летали небольшие, странной формы, разноцветные огоньки. Одни летали покачиваясь, другие уверенно. Время от времени один из огоньков пропадал где-то во тьме, и уже не появлялся.
— Что это там такое летает? — изумился Индра. — Мы же вроде не спим, это не может быть сон!
Только когда глаза ребят понемногу привыкли к царившей в костёле полутьме, они поняли причину этого странного явления: огоньки оказались простыми, высокими полукруглыми и квадратными лампионами из цветной бумаги, которые вонты разносили по залу так, чтобы осветить пространство, предназначенное для Совета. Лампионщиками были несколько выбранных для этого вонтов, которые должны были уйти как начнётся заседание Совета.
Ребята осторожно пробрались к самому краю своего укрытия, кромешная тьма которого их прекрасно скрывала, оставив на всякий случай открытой дверь в подвал.
В зале становилось понемногу светлее, потому что лампионов прибывало. Однако они уже не перелетали по залу так, как в начале, потому что большинство было повешено на колонну, выступ в стене, или же просто поставлено на пол. Все вместе они образовали некоторое подобие круга, внутри которого они озаряли своим волшебно-цветным светом ряд столов, или чего-то на них похожего, расставленных в форме подковы. Посередине, между двух концов этой «подковы», стоял столик поменьше, с одной стороны которого стоял зелёный лампион, а с другой — красный. Только через некоторое время ребята, наконец, заметили, что как столы, так и сиденья за ними, были всего-навсего большими и маленькими ящиками, накрытыми бумагой. Однако в неярком разноцветном свете всё казалось аккуратным, и создавало впечатление подготовки к какому-то сказочному торжеству.
За разносившими лампионы мальчиками наблюдал вонт, дававший им время от времени распоряжения и подгонявший их. Скорее всего, он был начальником одной из улиц, которой было поручено заняться освещением и подготовкой к проведению Совета Вонтов.
Шум, доносившийся откуда-то снаружи костёла, усилился, послышался многоголосый крик. Наблюдавший за лампионщиками вонт подал им знак, и те пропали. Оттуда, где как полагали «Быстрые стрелы» находились главные ворота костёла, показалась медленно и торжественно идущая группка старших вонтов. В центре группки шёл вонт с выразительным лицом, практически уже юноша. Казалось, что окружающие его вонты относятся к нему с почтением. Сомнений быть не могло — это был сам Великий Вонт с Вонтским Советом!