— Глупости! — воскликнула Мирель. — Из-за чего она хочет разводиться?
Дерек Кеттеринг помрачнел.
— В основном, наверное, из-за тебя, cherie[3]!
Мирель пожала плечами.
— Чушь, — произнесла она тоном, не допускающим возражений.
— Ужасная чушь, — согласился Дерек.
— И что, же ты собираешься делать? — поинтересовалась Мирель.
— Моя дорогая девочка, что я могу сделать? С одной стороны — человек с неограниченной суммой Денег, с другой — человек с неограниченной суммой долгов. Нет сомнений насчет того, кто одержит победу.
— Какие они странные, эти американцы! Можно подумать, что твоя жена привязана к тебе.
— Ладно! Какой смысл во всех этих рассуждениях?
Мирель с обидой посмотрела на Дерека. Он подошел к ней и взял ее руки в свои.
— Ты же не бросишь меня?
— Что ты имеешь в виду? После…
— Да. После того как кредиторы набросятся на меня, как волки. Я чертовски привязан к тебе, Мирель. Ты не бросишь меня?
Она выдернула руки.
— Ты знаешь, что и я привязана к тебе, Дерек.
Но он почувствовал, что она уклоняется от ответа.
— Ах, вот что? Крысы бегут с тонущего корабля?
— Ах, Дерек!
— Ну, хватит об этом! Ты порываешь со мной, не правда ли?
Она пожала плечами.
— Я очень привязана к тебе, mon ami, ну право же, я действительно привязана к тебе. Ты такой симпатичный — un beau garcon, nо се n'esr pas pratique.[4]
— Ты дорогая игрушка богачей, не так ли?
— Как тебе угодно. — Она откинулась на подушки. — Однако я действительно привязана к тебе.
Он подошел к окну и некоторое время стоял молча, глядя на улицу. Мирель приподнялась и заинтересованно посмотрела на него.
— О чем ты думаешь, mon ami?
— Я думаю о женщине, дорогая. — Он произнес это не оборачиваясь и необычным тоном.
— О женщине?
Мирель почувствовала нечто недоступное ее пониманию.
— Ты думаешь о другой женщине?
— Не волнуйся, это просто образ. Образ леди с серыми глазами.
— Где ты познакомился с ней? — злобно вскричала Мирель.
Дерек Кеттеринг ответил ей ироническим смехом:
— Я наскочил на леди в коридоре отеля «Савой».
— Да? И что же она сказала?
— Насколько я помню, я сказал: «Прошу прощения», а она ответила: «Ничего страшного» — или что-то в этом роде.
— И что дальше? — допытывалась танцовщица.
— А дальше ничего. Этим все и кончилось. — Кеттеринг пожал плечами.
— Я ни слова не поняла из того, что ты сказал, — объявила Мирель. — Образ леди с серыми глазами, — пробормотал Дерек невольно. — Не хотел бы я встретиться с ней снова.
— Почему?
— Она может принести мне несчастье. Как все женщины.
Мирель выскользнула из подушек и, подойдя к нему, положила длинные, как змеи, руки ему на плечи.
— Глупенький! — заговорила она. — Какой ты глупенький, Дерек! Ты beau garcon, и я привязана к тебе, но я не создана для бедности, нет, решительно, я не создана для бедности. Теперь выслушай меня: все Просто, ты должен помириться с женой.
— Боюсь, это уже неактуально, — сухо промолвил Дерек.
— Что ты говоришь? Не понимаю.
— Ван Алдин, моя дорогая, не отступится. Он такой человек, который что задумал, то и сделал.
— Я о нем слышала, — кивнула танцовщица. — Он очень богат, не так ли? Чуть ли не самый богатый человек Америки! Несколько дней назад в Париже он купил самый прекрасный рубин в мире. Он называется Огненное сердце.
Кеттеринг молчал. Мирель мечтательно продолжила:
— Это восхитительный камень, который должен принадлежать такой женщине, как я. Я люблю камни, Дерек, я понимаю, о чем они говорят. Ах, иметь бы Огненное сердце!
Она издала легкий вздох, а затем снова стала практичной.
— Ты ничего в этом не понимаешь, Дерек, ты всего лишь мужчина. Наверное, Ван Алдин подарит рубины дочери. Она — его единственный ребенок?
— Да.
— Значит, когда он умрет, все его богатства унаследует она? Она будет богатой женщиной.
— Она и так богатая женщина, — сухо ответил Дерек. — Он подарил ей несколько миллионов на свадьбу!
— Несколько миллионов! Это великолепно! А если она вдруг умрет? Все это получишь ты?
— На сегодняшний день да, — тихо ответил Дерек. — Насколько мне известно, она не писала завещания.
— Mon Dleu![5] — воскликнула танцовщица. — Значит, если она умрет, все проблемы решатся сами собой.
Наступила минутная пауза, затем Дерек неестественно рассмеялся.
— Мне всегда нравился твой практический ум, Мирель, но боюсь: того, чего ты желаешь, не будет.
Моя жена совершенно здорова.
— Eh blent![6] Бывают же несчастные случаи!
Он сердито посмотрел на нее.
Она продолжала: