— Поднимитесь сюда! Выходите на свет!
Я покачала свечой. Взметнувшийся огонек заставил его сжаться.
— Вы не отрежете мне голову? — запинаясь, произнес он. — Не отрезайте, пожалуйста! Я не аристократ. Понимаете?
И тогда мало-помалу я начала понимать смысл его слов. Действительность была настолько невероятна, что я просто не могла в нее поверить.
— Нет, сэр, вам не отрубят голову, — ответила я ласково. — Жестоких революционеров больше нет. Выходите спокойно наверх. Наверху вы будете в полной безопасности.
Но и его страх был очень силен. Скорчившись и болезненно помаргивая, он отступил в защитную темноту.
— Вы знаете, мадемуазель, я не отваживаюсь при свете дня… Меня увидят. Они заперли пленников. Там, наверху. И они не смогли выйти. Меня они бросили в подвал. Без еды. Так я пил бренди и ел сухофрукты, что хранились здесь. И… если светит солнце или горит свеча… я ничего не вижу.
— Капитан поможет вам, — сказала я утешительно и осторожно приблизилась, избегая на этот раз резких движений. Но мои попытки вытащить его наружу не увенчались успехом.
Я вернулась обратно на кухню, закрыла все занавески, чтобы создать полумрак, и задумалась: что же делать дальше? Примут ли его другие обитатели дома? Или прогонят? Что его ждет? Сумасшедший дом? Или его дикий внешний вид — лишь свидетельство длительного заточения?
Чтобы снова не ввергнуть его в панику, я, стоя на верхней ступеньке, спросила:
— Как вас зовут?
— Ж-Жиро.
— Вы хотите хлеба, господин Жиро? Что-нибудь поесть?
— Хлеб. Да, хлеб, — проскрипел он.
Я протянула ему кусок хлеба. Он весь напрягся, словно в ожидании удара. Пришлось бросить ему кусок. Он поймал его на лету и впился зубами в черствую корку.
Я оставила дверь в подвал открытой и отправилась на поиски детей и домашнего учителя. Шиллер и Пен наверняка разыскивали тело, увиденное вчера Розой в озере.
Безрезультатно проискав их некоторое время и дойдя почти до болота, я услышала голос Розы, звавшей меня по имени. Испугавшись, я бросилась обратно, однако, помня о печальном знакомстве с болотом, ступала только на то, что без сомнений было твердой землей.
Роза прогуливалась по невысокому каменному заборчику, тянувшемуся за домом прислуги и прикухонным садиком. Эта каменная стена была шириной в две ступни, но непогода частично разрушила ее, создав всевозможные ловушки для ног желающего по ней походить. Я ужаснулась. Роза могла оступиться и сломать себе кости, упав в садик, или, потеряв равновесие, свалиться в болото, начинающееся сразу за стеной.
Я подавила крик, готовый сорваться губ, чтобы не напугать ее, и лишь ускорила шаг. Когда я подошла к ней, она вытянула руки в разные стороны, закачалась и переступила с ноги на ногу.
— Спускайся лучше вниз, — сказала я спокойно. — Мне нужно сказать что-то важное тебе и твоему брату.
Я хотела так рассказать им историю старого Жиро, чтобы разбудить в них интерес и сострадание, а не желание посадить несчастного за решетку. Но оказалось, Роза ждала меня с такой новостью, что мое открытие отошло на второй план.
— Я знаю, — сказала она, спрыгнув со стены. — Я видела ее. Они уже здесь, Ливия! Поэтому я и убежала. Вы должны сделать меня привлекательной, прежде чем они меня увидят. — Она возбужденно схватила меня за руки. — Вы же говорили, что можете сделать меня симпатичней. Вы это обещали. Вы…
— Да-да. И я выполню свою обещание,— наконец мне удалось прервать ее. — Но скажи сначала, о чем ты вообще говоришь? Кто уже здесь?
— Ну, отец и тетушка Эмилия. Они встретились там, у озера. Я наблюдала за ними из окна вашей комнаты.
Эта новость взволновала меня не меньше, чем Розу. Конечно же, Роза должна выглядеть перед отцом хорошенькой.
Я взяла ее за руку, и мы вошли в домик прислуги. Тяжелая дверь с громким лязгом захлопнулась за нами.
— В комнату экономки, — распорядилась Роза и пошла вперед. — Там висит зеркало, и есть расческа для волос, и… — она мгновение колебалась, а затем продолжила, испуганно взглянув на меня, — …и ленты там тоже есть. Я думаю, они от нижней юбки. Вы могли бы их вплести мне в волосы?
— Да, конечно. Но экономка…
— Она сбежала. Она и девочка, которая накрывала на стол. Они утверждали, что видели бродящее вокруг дома волосатое чудовище. Что за чепуха!
— А разве это чудовище сделало им что-нибудь плохое?
— Конечно, нет. Как оно сможет? Его же не существует. Это только плод фантазии Пена и Франца.
— Вполне возможно, — проговорила я, подумав о Жиро, о котором не могла говорить в этот момент. Его существование, конечно же, привело бы Розу и Пена в возбужденное состояние, но сейчас перед нами стояли более важные проблемы.