Во время своего рассказа, рассказчик ни разу не изменился в лице и не проявил никаких эмоций. Все слёзы уже давно были иссушены палящим солнцем пустыни, и казалось, что из этих смотрящих в пустоту глаз они боле никогда не пойдут. Даже такие раны затягиваются, но, тем не менее, всё также продолжают тяготеть на душе непрерывной, ноющей болью.
А тем временем солнце уже прикоснулось к горизонту. Отряд шел целый день, и животные измотались. Всё это время их пекло жаркое солнце, а копыта нагревал горячий песок.
– Лошадям требуется отдых и вода – сказал бывший офицер, наблюдавший за несчастными животными уже который час. Особенно ему было жалко трёх породистых рысаков, что резко выделялись среди других. Великолепные животные не заслужили такого наказания! До цели еще два дня пути. Останавливаться у ближайшего яма нельзя. Рано или поздно весть о беглецах дойдёт и до него, и тогда станет известно, в каком направлении они ушли. Это подставит лагерь под угрозу рассекречивания – Недалеко отсюда есть оазис, малоизвестный островок жизни был обнаружен мной несколько лет назад. Если свернём сейчас, то доберемся до него еще дотемна.
Знания местности были очень кстати. Присоединившийся скиталец в очередной раз выступил спасителем. Уже через пару часов стадо с тремя всадниками подходило к зелёному острову среди тёмных ночных песков. Однако, среди тёмного пятна на горизонте вдруг зажегся огонь. Кефар остановил караван. Огней впереди становилось все больше. Одни из них неподвижно сияли на земле, а другие, зажигаясь над ними, расползались по округе.
– Работорговцы – утвердил всматривающийся вдаль воин. – Только один человек водит своих людей этой дорогой.
Вояка спрыгнул с седла и начал рыться в поклаже на соседней лошади, что везла собранные после боя трофеи. Девушка тоже спешилась, лихо перекинув ногу.
– Я давно выслеживал этот караван – отвечая на вопрос Земы касательно своих действий, стал пояснять воитель, что наполнял свою нагрудную перевязь новыми кинжалами. – Его хозяин убил одного моего знакомого, и я обещал тому отомстить. Честно говоря, я даже не надеялся настигнуть их в ближайшее время. Вы приносите мне удачу.
“Вот уж действительно, месть как смысл жизни” – подумал про себя Кесей.
– Я с тобой. – коротко пояснив, девушка тоже начала готовиться к сражению.
– Вы действительно собрались вдвоём нападать на целый караван? (Кесей)
– Там от силы десять-пятнадцать наёмников. Хозяин всегда скупился на хорошую охрану. При правильной стратегии мы быстро вырежем их. – не отвлекаясь от дела, ответил воитель. – А что же касаемо тебя, то нашему табуну требуется пастух. К тому же ты не можешь сражаться. Будет обидно, если одна из этих лошадей умчит в темноту с нашими трофеями. Я видел там пару довольно недурственных сабель.
После этих слов он отобрал небольшой кинжал и привязал его к поясу, остававшегося в седле парня.
– На всякий случай.
Кесею было неловко. Он чувствовал свою бесполезность и тот факт, что в бой идёт женщина, а он нет, еще больнее бил по его гордости. Он и вправду не мог сражаться. Пострадавшие от удара о стену и скольжения по веревке, конечности сильно ныли во многих местах. Грудь и спину сжимала боль от падения, ставшая на пол тона ниже и превратившаяся в постоянную помеху при дыхании. Он с трудом удерживался в седле. С непривычки некоторые места уже болели, и даже появилась мечта слезть с коня. Но, не желая снова проходить через позорную процедуру усаживания верхом с помощью своих спутников, он решил перетерпеть.
Прошло несколько часов. Уже совсем стемнело и только “светила первых”, как прозвали люди две луны, что светили в усыпанном звёздами небе, освещали охладевшие пески. Двое отважных, согласно оговоренному плану, выждали, когда враги погрузятся в сон и двинулись вперед.
В оккупированном оазисе царила полная тишина. Костры уже догорали и единственным освещением были факелы четырёх караульных, что были поделены на пары. Двое стояли у большого шатра хозяина, а другая пара охраняла клетки. В трёх огромных клетках, что были поставлены на колёса, находились десятки людей, по дюжине человек в каждой повозке. Сонные наёмники, совершенно не смотрели по сторонам, и беззаботно болтали. Смысл быть начеку, когда никто кроме них по этому пути не ходит?