После успешного рейда, Инис вернулся к развалинам старой башни бывшей некогда частью разрушенной после расширения города крепостной стены. Сейчас эта башня служит убежищем для проживающих здесь бездомных. Между двух разрушенных стен находился единственный вход в башню представляющий собой полуразрушенную временем лестницу. Возле неё он остановился и, озираясь по сторонам, стал ждать. Вскоре напарник был уже здесь.
– Что-то долго ты. – подметил Инис и кивком головы позвал того следовать за ним наверх по лестнице.
– В этот раз стражников было больше – ответил отдышавшийся бегун. – Мы привлекли слишком много внимания.
– Ну, это да – согласился тот и, передав полный мешок напарнику, устремился дальше.
Преодолев несколько пролётов, друзья поднялись на третий этаж. Второй был полностью разрушен, а вот третий являлся обиталищем основной части жителей башни.
– И́нис! Кесе́й! – радостно прокричали бегущие на встречу “отцам”, дети.
Добытчики, ответившие на радостные вопли улыбками и распростертыми объятьями, были встречены и взрослой частью населения.
Среди этой общины взрослых мужчин было только трое: Инис что был чуть постарше своего друга, Кесей и старый хромой мужчина, которого все тут ласково звали просто дедушкой. Два друга фактически были кормильцами этой общины, будучи единственными работоспособными людьми. Для детей они были отцами, для их матерей – младшими братьями, для дедушки – сыновьями. Вот и в этот раз они накормили своих подопечных, раздав украденные сегодня фрукты и финики. Когда Инис раздавал финики, то второй увидел на его поясе украденный кинжал.
– Что это?
– Позже, братец, позже. – не отвлекаясь от процесса ответил тот.
Накормив, насчитывавшую более дюжины человек общину, мужчины отправились на четвёртый этаж, что служил их личной комнатой.
– Зачем ты взял его? - возмущенно спросил младший из друзей. – У нас есть правила!
– Какие правила?! – пошел в контратаку Инис. – Брать только столько, чтобы не сдохнуть и не горстью больше?! Мне надоело каждый день рисковать, пытаясь украсть какие-то крохи у этих ожиревших животных! Почему мы не можем хоть раз украсть что-то стоящее и зажить нормально?
Он достал блестящий кинжал и показывая его Кесею, продолжил:
– Смотри, какая тонкая работа, какой сплав! Я конечно не мастер в этом деле, но даже мне понятно, что он стоит ОЧЕНЬ много! – с нарастающим тоном он продолжал – И, сбыв его какому-нибудь жирдяю, мы сможем, наконец, покинуть проклятый город и зажить нормальной жизнью. Купить дом в какой-нибудь деревне, развести хозяйство.
Молча выслушав речь Иниса, помолчав пару секунд, второй неуверенно ответил:
– Я не… не знаю. Нам нужно посоветоваться с дедушкой.
– Давай. – уверено произнес нарушитель и они оба отправились к дедушке, сидевшему в своей койке, в углу пыльного помещения.
– Н-да – со вздохом вырвалось из тощей груди, вникшего в суть дела старика.
– Ну мы же не будем его возвращать? – нетерпеливо спросил нарушитель правил. – Это было бы просто глупо! Возможно сама судьба навела нас на него.
– Не тому я вас учил – тяжело вздохнув, начал старик – Воровство не способ обогащения, а способ выживания. Но возвращать его действительно опасно.
Дедушка взял в руки кинжал. Рассмотрел его, повертев в руках и продолжил:
– Действительно дивный кинжал. На серебро не похоже, но за то какая тонкая работа! Филий-оружейник дорого возьмёт за такой.
– Это тот, что торгует у западных ворот? – спросил Инис, на что получил ответ кивком головы. Дедушку утомил разговор и тот медленно погрузился в сон.
Седовласый старик уже давно тяжело болел. Хворь высушила его тело, и окружающие уже давненько готовились к худшему. Прежде всего, морально. Ведь добрый и мудрый дедушка уже больше десяти лет являлся наставником и воспитателем не только Инису и Кесею, но и всем жильцам заброшенной башни. Многие были обязаны ему жизнью и все его очень любили. Именно ему все присутствовавшие обязаны жизнью. Еще, будучи работоспособным человеком, он подбирал со всего города сирот, в числе которых били и эти двое парней, и на своё небольшое жалование наёмного рабочего содержал разрастающуюся ораву. Когда же старость совсем повалила его с ног, и он не мог больше работать, на смену ему пришли подросшие воспитанники. Когда им пришлось продать дом, вся община перебралась в заброшенную башню, где они и жили несколько последних лет.