— Постичь мудрость отцов! Может ли быть большее счастье для бедного юноши! — горячо воскликнул Аспанзат. — Чем же я отплачу за твою доброту?
— Усердием, — ответил, улыбаясь, писец.
Когда старик улыбался, его потускневшие черные глаза оживлялись и светились теплой лаской.
— Но я уже совершеннолетний. Не поздно ли мне учиться? — спросил нерешительно Аспанзат.
— Учиться никогда не поздно. Человек всю жизнь учится. Одни учатся у жизни, другие — по книгам, но и в книгах мудрость проживших… Приходи через два дня, — предложил старик. — Приходи на рассвете! — крикнул он вдогонку юноше. — В этот час у меня ясная голова.
Возвращаясь домой, Аспанзат вспомнил слова Навимаха. Как-то, рассказывая об одном мудром старце, он сказал:
— Язык мудреца — это ключ от хранилища.
Сколько драгоценных мыслей хранится в голове старого Махоя! Если мудрец подарит ему, Аспанзату, хоть маленькую частицу знаний, как он обогатится!
А сказать ли об этом дома или подождать? Аспанзат не знал, как ему быть. Но все же, придя домой, ничего не сказал. «Вот обрадуется отец, когда узнает, что я выучился грамоте!»
Для Аспанзата настало счастливое время. Два раза в неделю он ходил к писцу.
Каждый час, проведенный в обществе старика, открывал ему что-то неведомое и удивительное. Однажды во время занятии старик сказал Аспанзату:
— Запомни, юноша: нет сокровищницы лучше знания и нет почета величавее, чем знание.
Эти слова Аспанзат часто потом вспоминал. Ему казалось странным, как он мог жить в таком мраке, не зная мудрости человеческой! Он стремился в дальние земли, мечтал о поездке с караваном, а не знал, что земли те совсем другие, не похожие на землю его предков. Там к солнце греет не так, и язык у людей другой, непонятный, и одежда другая. Мало того, Махой рассказал удивительные вещи: будто и боги у тех людей иные, и нет у них священного огня.
— Многие верования стали мне знакомы из книг, — говорил Махой, — но я не знаю веры благороднее, чем вера Заратуштры. Сколько светлых минут проводим мы в храме у вечного огня! Наш священный огонь — это источник жизни и благополучия. Ты подумай, сын мои: чем бы мы отличались от животных, если бы не ели вареной пищи? Как бы мы согревались холодной зимой? Как бы литейщик плавил металл? Как бы коконовар варил коконы, если бы не имел он у себя огня? Поистине, нет ничего священнее огня! А когда мы говорим о солнце, душа наша расцветает. Ведь солнце согревает все живое. Солнце — источник жизни на земле. Великий Ахурамазда учит нас верить в добро и бороться со злом. В мире есть два начала: добро и зло. Добро должно побороть зло. Всякое доброе дело зачтется человеку в будущей жизни. Ведь за пределами земного существования каждого ждет новая жизнь Когда прочтешь ты священную книгу, тогда многое поймешь и полюбишь веру своих отцов. Но не все люди на земле поняли величие наших богов. И сколько народов населяет разные страны, столько есть на свете разных верований. И у каждого народа свои обычаи.
— От кого же мы узнаем о жизни в неведомых землях? — расспрашивал старика Аспанзат. — Может быть, о том написали люди, побывавшие там?
— И письмена есть, — отвечал Махой, — а еще больше мы узнаем от людей путешествующих. Эти люди мудры. Они повидали невиданное и услыхали неслыханное…
— Знаешь ли ты о богатой и красивой Румийской земле?[10] — спросил старика Аспанзат. — Отец обещает послать меня туда с караваном, думает выгодно продать шелка.
— Хорошее дело задумал Навимах! — оживился старик. — Эта богатая страна. Только строгости там чрезмерные. Узнал я от одного румийца про жизнь торговую и про ремесла. Чудные там порядки. Ты запомни их, чтобы невзначай не попасть в беду. Есть там такой обычай: приезжие купцы могут торговать в славном городе Константинополе в течение трех месяцев. По истечении этого срока чужеземцы должны покинуть город, иначе им грозит наказание плетьми. У них отбирают все имущество и отсылают из столицы. Если ты управился за три месяца, все продал, то покидай столицу, не засиживайся.
— А если бы я объявил себя ремесленником и стал бы варить коконы и делать шелка, что бы тогда было. — поинтересовался Аспанзат.
— В каждой стране свои обычаи. Ты не можешь там работать, если не вступишь в общину шелкоделов. А если ты занимаешься ткачеством шелка, то упаси бог, чтобы ты вздумал сделать ткань хлопковую, либо шерстяную. Никому не дозволяется выполнять двух дел. И лучше не знать двух ремесел, иначе отберут все сделанное добро и накажут плетьми, да еще с позором выгонят из ремесленной общины. К тому же для вступления в ту общину нужно иметь поручительство почтенных людей города.