— Пожалуй, — согласился Фиц.
— В-третьих, у меня будет эксклюзивная информация, которую не смогут раздобыть другие газеты в городе. Ты получишь на нее все права, если только это не повредит моему отцу.
Фицджералд задумчиво вертел нож для разрезания бумаги.
— И наконец, ты сможешь сыграть на чисто человеческом интересе — богатая девушка теряет все деньги и идет работать, чтобы защитить отца.
Фиц вновь склонился над селектором.
— Погоди, — остановила его Вэл. — Я не филантроп. Я предлагаю выполнять работу, от которой меня тошнит, но собираюсь потребовать достаточно денег, чтобы излечиться от тошноты.
— Сколько? — осведомился ирландец.
— Тысячу долларов за статью, — храбро заявила Вэл.
Фиц свистнул.
— Мне нужно много денег, Фиц. Если ты не дашь их мне, дадут другие газеты.
— Имей же совесть, Вэл! Ты будешь писать по статье в день, а это может тянуться несколько месяцев.
Вэл встала.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Папу арестовали с полным основанием, никаких сенсационных новостей не ожидается, и все закончится обычной историей о преступнике, попавшем под суд. Если ты так считаешь, Фиц, то здорово ошибаешься.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты веришь в виновность папы?
— Конечно нет, — примирительно отозвался Фиц. — Садись, Вэл.
— Говорю тебе, он невиновен!
— Ну разумеется.
— Я это знаю.
Вэл направилась к двери. Фиц вскочил со стула и преградил ей дорогу.
— Не спеши. Ты хочешь сказать, что у тебя есть информация…
— Я хочу сказать, — ответила Вэл, — что у меня есть след, ведущий к настоящему преступнику, дружище Скрудж[66].
— Вот как?! — воскликнул Фиц. — Послушай, Вэл, садись, и давай все обсудим. Расскажи обе всем старине Фицу. В конце концов, я старый друг твоего отца…
— Я буду получать тысячу за статью?
— Конечно!
— И ты дашь мне свободу действий?
— Какую хочешь!
— Не будешь задавать никаких вопросов и позволишь работать в одиночку?
— Это несправедливо. Откуда я знаю, что ты не морочишь мне голову?
— Да или нет, мистер Фицджералд?
— У тебя инстинкты индейца-апача!
— До свидания. — Вэл снова повернулась к двери.
— Ради бога, не торопись! У тебя ведь нет опыта, Вэл! Ты можешь угодить в неприятную историю.
— Об этом не тревожься, — заверила его Вэл.
— Или испортить все дело! Позволь мне приставить к тебе одного из моих людей. Тогда у меня будет гарантия, и у тебя тоже.
— Мне не нужны шпионы, которые станут воровать мои сюжеты, — нахмурилась Вэл.
— Подожди минутку! Обещаю, что все будет по-честному. Я дам тебе в помощь хорошего парня, который знает свою работу, не будет болтать и все сделает как надо.
Вэл задумалась. В некотором роде Фиц был прав. Она не имеет понятия, куда может привести ее расследование. Опытный журналист, который в состоянии дать хороший совет, а возможно, даже защитить в случае опасности, был бы разумной мерой предосторожности.
— Ладно, Фиц, — сдалась она наконец.
Фиц просиял:
— Вот и отлично! Возвращайся сюда в два, а я пока переговорю с моим человеком. Мы дадим тебе карточку прессы, включим тебя в платежную ведомость, и все будет о'кей. А ты уверена, что у тебя есть этот след? — с беспокойством спросил он.
— Тебе придется рискнуть, — ответила Вэл. Уверена? Да она понятия не имеет, что этот след собой представляет!
— Убирайся отсюда! — простонал Фиц.
Когда Вэл вышла в помещение, где сидели журналисты, Уолтер уже поджидал ее.
Она попыталась прошмыгнуть мимо него, но он загородил ей дорогу.
— Пропусти меня, — потребовала Вэл.
— Я должен с тобой поговорить, — негромко сказал Уолтер.
— Пропусти!
— Но я должен, Вэл!
Она холодно посмотрела на него:
— Ну, если должен, давай выйдем в холл, потому что публика мне не нужна.
Он взял ее за руку и повел к выходу. Вэл украдкой разглядывала его. Вид Уолтера испугал ее. Щеки ввалились, под налитыми кровью глазами темнели круги. Он выглядел больным или не спавшим несколько суток.
Уолтер подвел Вэл к мраморной стене возле лифта.
— Я читал об аресте Риса, — взволнованно заговорил он. — Это все окончательно запутало, Вэл. Ты должна дать мне время подумать.
— Кто тебе мешает?
— Пожалуйста, будь со мной терпеливой. Пока я не могу объяснить…
— Неумение объяснять входит у тебя в скверную привычку, — промолвила Вэл. — Отпусти меня. Ты делаешь мне больно.