Лоу медленно поднял голову. Стонор глянул ему в лицо и содрогнулся. Фред постарел за ночь лет на десять. Глаза потускнели, морщины стали глубже, черты лица заострились.
— Ты не заболел?
— Нет, говори, что надо делать, Стонор.
— Пока ждать. Впрочем, обсудим… Боюсь, что мы не найдем трупа убитой бестии. Ветер мог уволочь его куда угодно. Это будет ужасная неудача, Фред.
Стонор не ошибся. К вечеру ураган ослабел настолько, что можно было выбраться наружу. Пригибаясь до самой земли, чтобы удержаться на ногах, Стонор и Лоу обшарили площадку вокруг купола Большой кабины. На ней никого не было. Ветер унес от одного до двух метров снегового покрова. Обнажилась крыша ангара, нижний этаж метеобудки, главный вход в Большую кабину. Новых сугробов поблизости не было. Тело заряженного электричеством ночного чудовища бесследно исчезло. Не нашлось и никаких следов аэросаней. Только оторванный телефонный провод, закрученный ветром вокруг оттяжки радиомачты, напоминал о событиях прошедшей ночи.
Ужинали молча. Стонор был подавлен неудачей. Мысли Лоу блуждали где-то далеко. Доктор за весь день не промолвил ни слова.
— Интересно, появятся они сегодня ночью? — сказал Стонор, вставая из-за стола. — Как по-твоему, Ришар?
— Мне все равно, — пробормотал доктор.
— А как Генрих?
— Пойди посмотри…
Стонор заглянул в кабину, где лежал поляк.
— Он спит… или…
Доктор бросил на Стонора внимательный взгляд поверх очков и, ничего не сказав, прошел в кабину Ковальского.
Стонор подошел к Лоу.
— Что ты думаешь, Фред, по поводу наших ночных чудовищ? Что это такое?
— А я о них вообще не думал, — тихо сказал метеоролог. — Не знаю. Тебе виднее…
— Поразительна их способность аккумулировать электрические заряды, — рассуждал вслух Стонор. — Это какие-то ходячие аккумуляторы колоссальной емкости. С аккумуляцией электрической энергии, видимо, связана и способность светиться. И почему-то они появляются именно в непогоду… Шерпы рассказывали мне о гималайских йети всякие сказки, но действительность превзошла самую буйную фантазию. Если бы не исчезновение Джека, я готов был бы думать, что нам с тобой все приснилось.
— Если бы это был сон, Стонор!
Стонор вместо ответа ударил себя ладонью по лбу.
— Какая мысль! Не их ли приближение создает эти поразительные помехи в радиосвязи? Ведь если они так наэлектризованы?..
— Знаешь, Стонор, — сказал задумчиво Лоу, — я теперь почти убежден, что Тойво попал в руки этих адских тварей. Они, без сомнения, водятся в подземном лабиринте. Свечение воздуха, шум — это их работа. Удивительно, что они тогда выпустили вас живьем…
Стонор вздрогнул.
— Ты думаешь?
— Наша экспедиция уполовинена, — продолжал Лоу. — Мы теперь ничего не сделаем. Мы даже не узнаем о судьбе пропавших товарищей. Ведь и Рассел мог очутиться во власти этих тварей. Может, их несколько бродило вчера ночью возле Большой кабины. И если они попытаются атаковать нас всерьез, мы все погибнем.
— Атаковать?
— А почему бы и нет, Стонор?.. Я все думаю и никак не могу понять, почему Рассел предупреждал доктора, чтобы мы не стреляли.
— Чушь.
Стонор поспешно прошел в радиорубку.
Вскоре в открытую дверь донеслась музыка.
— Это, кажется, Кейптаун, Фред, — сказал Стонор, возвращаясь. — Пока в эфире все спокойно.
Музыка резко оборвалась. Краткая пауза, а затем:
— Алло, алло, говорит радиостанция Лазарев. Вызываем зимовку англо-американо-французской экспедиции. Алло, алло, Большая кабина, почему молчите? Сообщите, что случилось. Алло, алло…
Текст обращения был дважды повторен по-английски, затем по-французски.
— Не понимаю, чего ради они опять нас вызывают, — раздраженно бросил Стонор.
— А что тут непонятного? Мы молчим. Они — ближайшие соседи. Это Антарктика, Ральф. — Лоу поднялся из-за стола. — Надо им немедленно ответить. Может быть, позвать доктора?
— Не надо. Поговори сам.
Лоу шагнул в радиорубку.
— Слушай, Фред, подожди минутку! — крикнул Стонор. — Ты им скажи так…
Он не успел кончить: в репродукторе послышался зловещий вой. С каждой секундой вой становился все громче.
Из радиорубки выглянул Лоу.