Протянув руку, Райнер берёт листок и пару секунд глазами проходится по строкам, а после отшвыривает, с вызовом взглянув на меня.
— Браво, — кидает, начинав хлопать в ладони. — Сегодня ты доказала мне, что всё же не так умна, как кажешься, — поднимается со своего кресла и медленной походкой идёт ко мне. — Решил проверить, что же ты будешь делать, если я дам тебе крупицу лжи о моей личности, — приблизившись ко мне, зажимает меня между собой. — И что же ты сделала? Пришла и раскрыла передо мной все карты… Глупо! Очень-очень глупо, Амалия, доверять тому, что сама же можешь подправить.
— Ты лжёшь! — протестую, хотя ещё в тот момент, когда нашла всё это в интернете, поняла, что всё досталось мне как-то очень просто. Подозрительно просто.
Я чувствовала и знала, что это ловушка, но слепо проигнорировала всё это. Потому что мне хотелось. Хотелось, чёрт возьми, проиграть.
— Нет! — спокойно отвечает. — Моё имя — Райнер Бруд Николсон? Безвкусная ложь… И имена, и фамилия… Полное враньё. Сорок лет? Я младше… Что там было ещё? — повисает недолгая пауза. — Плевать, ведь всё это ЛОЖЬ, — проговаривает и я разочарованно отворачиваюсь. Райнер тут же хватает меня за подбородок, заставляет повернуться обратно и взглянуть ему в глаза. — Ну чего же ты молчишь, кошка? По чьим правилам мы играем? Кто из нас главный?
— Я просчиталась, — признаюсь, даже не думаю отводить глаза.
Этот проигрыш оказался заслуженным, и я расплачусь за свою ошибку, слабость и глупость. Ведь… я этого и хотела. Но зачем? Почему? Вопросы, пока останутся без ответов, но я обязательно до них доберусь.
— Ты опоздала, — произносит, кинув быстрый взгляд на часы.
— Я была в машине уже через двадцать три минуты минут, — недоумённо отвечаю. — У меня было ещё семь минут.
— Ошибаешься. Я дал тебе пол час, чтобы добраться до меня. Ты пришла через… — ещё один взгляд на часы. — Тридцать восемь. Опоздала на восемь минут.
— Я…
— Замолчи, — вновь рычит, даже не думая забывать о своей непонятно откуда появившейся злости и главное — в чём моя вина? — Не хочу слышать твои оправдания, кошка. Раздевайся. Я покажу тебе, как отныне ты будешь отвечать за каждую свою провинность. Опоздание и за то, что суёшь свой любопытный носик куда не следует.
— Ты в своём уме? Это всего лишь восемь минут? Из которых большую часть я шла к тебе, среди осколков, пустых бутылок и лабиринт коридоров, — возмущённо проговариваю. — Что с тобой? Ты словно обезумевший зверь.
— Да, я обезумел, — рассмеявшись, отвечает. — И всему виной ты, Амалия. Ты рушишь все мои планы, а когда придумываю новый, то ты умудряешься испортить и его. Я тебя хочу придушить и одновременно с этим трахать, пока яйца не отвалятся. Раздевайся, — рык и не дожидаясь моего подчинения, опускает руки на плечи и одним рывком рвёт платье на две части, откинув обе половинки себе за спину, как ненужную вещь.
19.3
— Не делай так больше никогда, — тяжело произношу, поднимая на него злой взгляд. — Мне теперь не в чем возвратиться домой.
— Уйдёшь в моей рубашке, — самодовольно отвечает и в один момент начинает растягивать на себе чистую явно недавно поглаженную рубашку, но почему останавливается на третьей пуговице. — Тебе пойдёт чёрный, но это после, — кидает и, опустив руки на мою талию, медленно движется к кромке нижней части белья.
Поочерёдно разорвав тонкие полосы чёрной ткани трусиков на бёдрах. Что я бессовестно даю ему сделать, наплевав на баснословную стоимость этого комплекта, принципы и крики разума прекратить желать Райнера даже сейчас, когда меня мягко размазали по стене, растоптав, как личность.
— Ты решил испортить всю мою одежду, — фальшиво возмущаюсь, что мужчина, конечно же, понимает, но решает подыграть.
— Я решил испортить тебя, кошка. Ещё больше…
— Некуда уже…
— Есть, — выдыхает, ведя рукой к самому сокровенному. — Ты даже не представляешь, какой ты можешь стать после общения со мной. Жаль, что, кроме меня, этого никто не увидит.
— Почему? — спрашиваю, лишь бы не молчать. — Намереваешься держать меня рядом с собой всегда? — вопрос слетает с моих губ. И в этот момент я чувствую, как улыбка расползается по моему лицу от такой проспекты.
— Планирую убить тебя, когда ты мне надоешь, — отвечает, продолжая рукой изучать мою промежность, а губами терзать шею, плечи и ключицу.
— Убить?
— Да.
— А как же «…придушить и трахнуть»? — задаю вопрос, выделив собственные слова Райнера.
— Второе со временем пропадёт, — произносит, резко развернув меня лицом к столу. — Посмотри перед собой. Что ты видишь на столе? — спрашивает, заставив нагнуться и практически лечь на пустую часть стола.
— Бумаги, — отвечаю недоумённо, пытаясь вглядеться в названия договоров или слова, не понимая, что именно нужно от меня мужчине. И это явно что-то важное, если Райнер оторвался от моего тела.
— Смотри внимательнее, — приказывает и оставляет на ягодицах лёгкий шлепок.
— Ноутбук… — произношу, тяжело дыша от ещё одного шлепка. — … Шариковая ручка, — шлепок. — Баночка с лекарством.
— Бинго, — останавливает порку, чем немного расстраивает меня. — Протяни к нему руку.
Послушно выполняю приказ, понимание, что моё послушание радует Райнера и… меня саму.
— Что это? Виагра? — подшучиваю над мужчиной за что меня кусают за лопатки, заставляя выгнуться и издать сладкий стон. Но этот укус не затыкает меня, а наоборот, провоцирует продолжить. — Без неё уже ничего не можешь? — следует череда возбуждающих укусов, медленно спускающихся всё ниже и ниже.
Не хватает ровно одного укуса до того момента, когда, кажется, что самый буйный вулкан начнёт извергаться прямо в моём теле, расплавив меня, как песчинку, когда Райнер отстранятся и поясняет содержимое баночки.
— Противозачаточные, Амалия, — спокойно отвечает, но я слышу в его голосе нотки боли и хрипоты. — Будешь их принимать, чтобы не залететь и не расстроить меня ещё больше.
Обойдя стол, направляется к выдвижным ящикам и достаёт из верхнего что-то похожее на женские трусики бикини и еще одну какую-то таблетку, которую позже заставляет меня выпить, и возвращается ко мне.
— Надень, — произносит в приказном тоне, протянув вещицу мне.
Взяв трусики, отмечаю, что они явно непростые, так как тяжелее моих обычных.
— Зачем это? — задаю вопрос, разглядываю овальное устройство, вшитое в дно трусиков.
— Твоё наказание, Амалия…
Глава 20
— Убирай, — командует Райнер, толкнув меня в сторону гостиной.
Мне чудом удаётся устоять на двенадцатисантиметровых каблуках и не упасть на колени, обрадовав своего мучителя, который отчего-то внезапно стал злым. И хоть я сделала всё чего от меня хочет Райнер: приняла таблетку, натянула красные туфли на тонком высоком каблуке и надела предложенными им трусики, сразу же почувствовав прохладную поверхность, прилегающую в моей промежности, это не уняло его злости, а, наоборот, увеличило.
Хотел противостояния? Войны? А я сдалась?
— Что? — непонимающе оборачиваюсь к нему. — Ты свихнулся? Заставил меня надеть эти трусики и каблуки, чтобы я убрала весь этот мусор? — с отвращением оглядываю комнату полную пустых бутылок. — Мне обязательно это делать в таком виде?
— Да, — бросает, направившись в сторону мини-бара, где достаёт начатую бутылку коньяка, несколько секунд разглядывает, размышляя пить ему это или нет, и всё же принимает решение, что напиток достоин его.
Плеснув себе немного в рядом стоящий бокал, Райнер идёт к дивану и аккуратно, поморщившись, словно от боли, садится в него, злостно посмотрев в мою сторону, вероятнее всего, мечтая меня убить, выпотрошить и воскресить, чтобы вновь убить, выпотрошить, пока не утомится.