Скоро мы сгорим друг в друге, но мы ускоряемся… летим к этому огню, потому что хотим ГОРЕТЬ! СГОРАТЬ! ПОЛЫХАТЬ диким пламенем похоти!
Стоит нам не видеться несколько дней и у меня начинается ломка по этому извращенцу, по моему собственному мучителю, без которого уже не могу.
— Я уже думала, ты здесь умер, — иронично произношу, войдя в дом Райнера после трёхдневной разлуки. — Не звонишь… Не пишешь… Не присылаешь за мной машину… — проговариваю, хоть и не вижу мужчину, но чувствую его присутствие.
— А ты соскучилась? — шёпотом спрашивает, подойдя сзади, медленно обхватывая мою талию, уткнувшись носом в шею.
— Нет, — кидаю самодовольно, чувствуя, как внутренности поджались и уже ожидают нашу близость.
— А жаль… — выдыхает, опыляя кожу горячим желанием. — Я очень соскучился по твоему телу, но это позже… — напоследок укусив за плечо, отстраняется. — Отужинаешь со мной? — спрашивает, представ передо мной в костюме, что бывает крайне редко.
— Это вопрос? — переспрашиваю на всякий случай.
— Да, на который ты не можешь отказать.
— Ужинать будешь мной? — на всякий случай интересуюсь, прищурено взглянув на него, судорожно вспоминания, приняла ли таблетку сегодня, ведь могла забыть, думая о том, что мы с Райнером, сегодня не встретимся.
— Нет, — со смехом отвечает и, взяв за талию, ведёт в столовую, где на столе горят свечи, а вокруг них изобилие еды. — Прошу, — приглашает, указав на стол рукой, но посмотрев на меня, произносит. — Тебе страшно.
— Слегка, — признаюсь. — Это… странно. Обычно… мы просто спим, а здесь… в чём подвох?
— Его нет, — со смехом произносит. — Это просто ужин.
«Это похоже на свидание» — добавлю я про себя позже, когда после довольно вкусного, интересного и необычного ужина, мы оказываемся в постели. Уставшие, взмокшие, но жутко довольные.
В этот вечер мы произносим больше слов, чем обычно. Мужчина, что ранее казался мне бесчувственным роботом, скрывающим свою человечность, оказался прекрасным собеседником, готовым поддержать любую тему. И хоть весь ужин пугал меня неизвестностью и неожиданность, под конец я расслабилась, позже поняв, что это был план Райнера. Он хотел… Чего он хотел? Соблазнить меня? Сблизится? Новых ощущений… Не знаю, но план у него какой-то был. Возможно, он понимал то, что ещё недоступно для моего сознания. И теперь, я должна это выяснить сама.
Глава 22
Возвращаясь в тот вечер от Райнера, домой к бабушке и дедушке, меня не покидало чувство тревоги, сковывающее всё в груди. И пусть в этот день, я впервые выходила из машины счастливой, и я бы сказала довольной, тревога усиливалась с каждой секундой, что приближала меня ко входу в дом моих родных.
Прокручивая на левом запястье браслет, подаренный моим мучителем сегодня, я шла к дому, пытаясь утихомирить неконтролируемое буйство страха, появившееся там непонятно отчего. Не понимаю откуда взялось это чувство тревоги, ибо сейчас испытывать его было бессмысленно: я перестала бояться Райнера… Дедушка и бабушка наконец смирились с тем, что у меня «отношения» с Райнером и обещали ничего не говорить родителям и беспокоиться мне было не о чем.
— Бабушка, дедушка, — окликаю родных, войдя в дом, открыв дверь своим ключом. — Я дома! Извините, опоздала на ужин, но меня вкусно накормили в гостях, — рассказываю им, снимая с ног обувь, отметив, что в доме абсолютная тишина, словно никого нет.
Как ни странно, мне никто не отвечает и это пугает ещё больше. Взглянув на часы, убеждаюсь, что в это время прародители должны быть дома за просмотром очередной интеллектуальной программы, которая идёт только в это время. Дедушка не может её пропустить. Это не в его стиле.
— Ба! — настороженно повторяю оклик. — Дедушка!
И лишь войдя в комнату, где в доме располагается единственный телевизор и, по моим предположениям, должны находиться родственники, понимаю, почему в доме такая тишина.
Вся техника, привезённая мной в деревню после покушения, свалена в кучу и бессовестно уничтожена, как и телевизор, а бабушка с дедушкой связанные лежат в бессознательном положении, но, благо на диване и судя по их еле заметной вздымающейся груди — они живы. На креслах около них сидят двое мускулистых мужчин, а ещё два держат меня на прицеле своих пушек.
— Что происходит? — спрашиваю их, застыв словно статуя. — Кто вы такие? Что вы делаете в этом доме?
Страх сковывает меня, но я не имею право на такую слабость, особенно сейчас, когда на кону мои родные, которые могут пострадать в любую секунду, как и я сама. В этот момент боязнь за собственную жизнь исчезает, оставив мне лишь бабушку и дедушку, с которыми эти уроды непонятно, что могли сделать. Крови вроде бы нет и это уже радует.
— Мы… твои друзья, Амалия, — проговаривает сидящий на любимом бабушкином кресле блондин.
— Ага! — восклицаю, театрально рассмеявшись. — Вместе в детский сад ходили и в один горшок писали. Что вы делаете в этом доме, друзья? — выделяю последнее слово, пытаясь посмотреть на них устрашающим взглядом, каким часто на меня смотрит Райнер, но у меня в этом ещё мало опыта.
— Тебя ждём, — продолжает отвечать мне блондин. — Наш хозяин хочет пригласить тебя к себе в гости и душевненько поговорить.
— О чём? — задаю вопрос, смотря на бабушку с дедушкой. — Я не намерена больше с вами поговорить, пока не буду уверена, что с моими родными всё в порядке.
— Да, старики дрыхнут, — кидает один из тех, кто стоит. — Приказ был брать тебя, а не их, поэтому они всего лишь под снотворным, — безразлично кидает.
— Но они связаны, — отмечаю, делая шаг в сторону прародителей, поняв, что они дают мне это сделать, но продолжают держать на прицеле своих пистолетов.
— Для их же безопасности.
— Кто вас прислал? — спрашиваю, прощупывая пульс у дедушки, а после и у бабушки.
— Не можем ответить на этот вопрос, но… Поверь, тебя там очень ждут, — проговаривает, изучающе глядя на меня, второй мужчина с пистолетом в руке и, по всей видимости, он из этой компании самый смышлёный. — От этого зависит то, как сложится жизнь твоих родных. Будешь хорошей девочкой и скажешь всё как надо, то тебя отпустят… Возможно, живой, но твои отец, мать и эти, — указывает на бабушку с дедушкой. — Останутся невредимы. А вот если, не пойдёшь… то, — махает пушкой на дедушку. — Старика грохнем первым. Дадим ещё один шанс. Потом старушка… И так до того времени, пока у тебя не останется никого. Потом уже твоя очередь.
— Мне просто нужно поехать с вами? — уточняю, в панике смотря на родных. — И они будут в порядке?
— Да, — отвечает тот же урод. — Поехать с нами и снять одно интересное видео для одного человечка.
Похищение, — хмыкаю про себя, сразу же поняв, что эти мужчины имеют отношения к сложному делу отца, из-за которого меня сюда и отправили. И собственно на что папа надеялся, отправляя меня в деревню к немощным старикам? Хотя бы охраны приставил.
— Хорошо, — вздохнув, соглашаюсь. — Пойдёмте, но… Можно их развязать, чтобы они не испугались, когда очнутся, — спрашиваю, указав на бабушку с дедушкой. — Прошу вас.
— После видео, малая, — кидает рыжеволосый мужик, который прежде не подавал голос. — Все твои условия, когда наши выполнишь. Ясно?
— Да…
— Пацаны выведите её, — командует их главарь.
Те двое, кто держали меня на прицеле, не давая совершить ничего, что может им помешать их планам, пистолетами приказывают развернуться и я послушно выполняю их требование. Но параллельно слежу за ними в стеклянной поверхности старенького шифанера, боясь, что они могут мне так же, как и бабушке с дедушкой, что-либо вколоть и отключить. Я не могу себе позволить сейчас потерять контроль над ситуацией даже на секунду.