— Понимаешь, — с печальной интонацией сообщил Самум. — Любой мужчина любит женщину за ее красивые формы, глаза, волосы и многое другое. Эта любовь располагается у него в сердце. С точки зрения медицины это полная ерунда, но речь не об этом. Мужчину к женщине притягивают феромоны, в просторечии — ее индивидуальный запах. Это означает, что нос нормального самца связан с сердцем, а у тебя, получается, с желудком. Может, те женщины, о которых ты рассказываешь, уже съедены тобой? Мы любим их в первую очередь за внешний вид, а ты — за вкус.
После разъяснения данного феномена инженер еще долго дулся на психолога. Тот периодически спрашивал у товарища, чем пахнет прошедшая мимо та или другая женщина: жареной отбивной, парной котлетой, черной икрой или салатом из спаржи.
Колдун парировал нападки, утверждая, что у Самума полностью отсутствует обоняние. Поэтому, согласно его же теории, женщины психолога абсолютно не интересуют. При этом задавал вопрос, какого вида самок, а может быть и самцов, он придерживается в своем половом влечении, при условии, что оно у него есть.
С нетрацем частично следовало согласиться. Любой вкусный запах, достигший носа инженера, практически мгновенно вызывал у того чувство острого голода, даже если обжора недавно плотно поел.
Сон полностью пропал. Поворочавшись еще немного, диверсант решил хоть одним глазком посмотреть на нарушителей его отдыха. Судя по голосам, сюда прибыла целая семья. Он вышел из кустов и двинулся от дерева к дереву, ориентируясь на голоса. Первым он заметил автомобиль синего цвета, поставленный между деревьями, чтобы машина не нагревалась на солнцепеке. Все двери и даже крышка багажника были распахнуты настежь. Теперь пришлось лечь и продолжать путешествие ползком. Дети — один из самых опасных врагов прячущегося нелегала. Поведение этих исчадий человеческой любви непредсказуемо. Сейчас он бежит в одну сторону, а уже через секунду меняет направление и несется сломя голову в противоположную. Острые глазенки, в которых так и светится любопытство, видят такие мелочи, на которые взрослый человек не обращает никакого внимания. Любопытство загоняет их в самые темные углы и, казалось бы, недоступные места, куда невозможно пробраться и где абсолютно нечего делать. Сейчас на берегу, судя по голосам, носились два таких маленьких существа, неуемная энергия которых то и дело прерывалась окриками их матери.
Он еще немного сократил расстояние и увидел полную картину семейной идиллии. По берегу носились два маленьких загорелых карапуза, визжа от восторга и гоняя между собой мяч. Женщина в глухом сером купальнике стояла над почти обычным земным мангалом, периодически переворачивая на решетке большие куски мяса, успевая поливать их из бутылки какой-то жидкостью, и покрикивала на детей, когда малыши близко подбегали к воде. Крепкий гаюн передвигался вдоль берега по пояс в воде, держа в руках предмет, похожий на грабли, которым тралил дно перед собой. Периодически он наклонялся, опускал руку в воду. Достав со дна что-то наподобие камня, осматривал его и бросал на берег, где уже лежала небольшая кучка подобных предметов. В нескольких метрах от машины был развернут складной походный столик, на котором стояли несколько разномастных бутылок, а по сторонам — два больших шезлонга и еще два, меньших размеров.
Невидимый наблюдатель оглянулся на дорожку своего следа. Жесткая короткая трава, после того как он по ней прополз, успела выпрямиться. След не просматривался, и диверсант удовлетворенно кивнул.
Женщина громко сообщила, что топак готов. Двузубой вилкой стала перекладывать куски мяса в тарелки и относить их на стол. Мужчина вышел из воды, собрал лежащие на берегу камни в сетку и подошел к мангалу. Дети подбежали за ним следом. Все семейство собралось у жаровни. Только теперь стало понятно, чем занимался гаюн. Вынув из чехла, висевшего на поясе, крупный тесак, он начал разбивать над горячим металлическим листом свою добычу, поднятую со дна озера. То ли это были моллюски, то ли яйца водяного животного, но студенистая масса, упав из руки на металл, начинала скворчать и пениться, поджариваясь.
Колдун не выдержал. Возможные свидетели задуманной им операции были увлечены священнодействием главы семейства над мангалом.
Ужом проскользив несколько метров в сторону, он оказался рядом со столом, скрытый от глаз присутствующих высокими спинками шезлонгов. Его рука, метнувшись к тарелке, схватила хороший кусок прожаренного мяса. Еще через секунду ком зеленой травы растворился в кустах, где, не мешкая, впился зубами в ароматную добычу.