— Стой, Хейг! — на крики Белоручки я даже не обратил внимания.
Мне нужно было только продержаться одну ночь, и Оскар умер бы от яда змеи. А потом останется дело за малым, выбраться из джунглей. Пожалуй, второе в разы сложнее.
Бежать ночью в джунглях — это самоубийство. Столь здравая мысль пришла мне только после второго падения, когда я чуть не свернул шею. Свет от луны и звезд едва пробивался к земле. Поэтому я перешел на быстрый шаг, тем более у меня была фора. Чего мне бояться? Оскар находится в том же положении, что и я. Даже если идти шагом, я все равно услышу его приближение.
Неожиданно мне на плечо прыгнула какая-то тварь. Крик удалось сдержать ценой невероятных усилий. Только спустя пару ударов сердца я понял, что это был Уго, который отыскал меня.
— Дружище, — радостно проговорил я, напрочь забыв все обидные прозвища для мартышки. Теперь у меня был реальный шанс добраться до Фолкленда и покинуть проклятый материк. — Давай, показывай в какую сторону идти. Мы выберемся отсюда.
Уго бессовестно указал туда, откуда я прибежал. Пирамиду до сих пор виднелась в просветах кроны деревьев.
— Компас сломался? — отвесил ему подзатыльник. — Нам явно не туда.
Наглая мартышка не растерялась и дала мне сдачи, повторив мой удар. А после старательно что-то заверещала.
— Обезьяньего не знаю, — раздраженно заметил очевидный факт. — Ты еще к нам Крофа пригласи на чай!
Дальше началась невероятная пантомима в лице Уго, из которой я с трудом понял одну вещь — врагов оставлять нельзя. Но зачем мне было пачкать руки об Оскара, если он помер бы и так? Для меня подобный шаг — лишние и неоправданные усилия. Возможно, наши препирательства продолжались бы и дальше, если бы не хруст веток.
— Добился своего, — зло прошипел я и спрятался за ближайшее дерево. — Я ничего не вижу, как его убивать в таких условиях?
Уго фыркнул, а потом демонстративно оскалился. Соскочив с моего плеча, он растворился в темноте.
— Выходи, Хейг, я вижу тебя, — уведомил меня Оскар. — Госпожа, справедлива — ночь отступила для меня.
— Больше нечем хвастаться, — хмыкнул я, медленно выходя из-за дерева. — Ты уверен, что сможешь дотащить меня до пирамиды живым, Кроф?
— Как долго я ждал момента поквитаться с тобой, если бы ты знал, Эйдан, — белые зубы Оскара хорошо выделялись в темноте, мерзавец улыбался.
— Ну-ну… — тянул я время. В душе скребся червячок сомнения, вдруг Уго решил меня бросить. Но к счастью, этого не произошло. Кроф дернулся, будто что-то прилетело ему в голову.
— Что происходит? Кто… — договорить он не успел, в него опять чем-то бросили. — Это все твоя химера, Хейг! Прикажи ей прекратить!
Я промолчал, более нелепых требований не слышал. Может мне еще самому лечь на жертвенный камень? В третий раз в Белоручку ничего не попала, с ближайшей ветки к нему метнулась тень. Уго запрыгнул инженеру на плечо, а после раздался хрип и бульканье. Оскар покачнулся и упал на землю. Я подошёл ближе и увидел, как Уго брезгливо вытирал лапы об рубашку Крофа. Перед глазами вспыхнула сцена знакомства с химерой, кажется, тогда я испугался его хвоста. Хм… Всё хорошо, что хорошо кончается.
— Честного и справедливого суда тебе, Оскар Кроф. — Обычная прощальная фраза в Тетисе для умершего человека. — Идем, Уго, — позвал я мартышку.
Нам предстояло выбраться из джунглей, и вся надежда была на него. Я совершенно не умел ориентироваться в лесу. Обезьяна запрыгнула мне на плечо и указала направление, в этот раз совершено в другую сторону.
— Слушай, а что это у тебя, — пригляделся я к нему. Больно много хвостов появилось у химеры. — Скажи мне, что эта не змея Оскара? Нет, не говори. Во-первых, слезь с меня! Во-вторых, со всем почтением положи ее на землю!
Уго недовольно заверещал. Чувствую, что дорога до Фолкленда мне запомнится надолго.
Эпилог
«Прозорливый Томас» неторопливо уходил в океан, оставляя за спиной Фолкленд. Я вышел на верхнюю палубу, чтобы посмотреть на удаляющийся берег. Южный материк оставил мне массу впечатлений, а главное — милосердно сохранил жизнь. В этот раз я прошел по грани и мог предстать перед Судьей.
После моего ночного побега прошел уже месяц. Две недели я добирался до Фолкленда, дорога оказалась долгой и опасной, но благодаря помощи Уго меня все-таки не сожрали. Повеление Королевы змей на мою неприкосновенность распространялось только на тех, кто подчинялся ей. Все остальные хотели отведать человеческой свежатины. Пожалуй, после приключений в тропическом лесу, я еще не скоро соберусь на природу.
За неделю до отправления в Фолкленд привезли старые выпуски «Солнца Тишатлы». У подножия Молчаливого свидетеля заложили еще один город, дав ему броское имя — Гордость Короны. Печально осознавать, что уйма жизней было брошено в жернова политических, экономических и личных интриг, развернувшихся на Южном материке. Так три предыдущие колонии исчезли, лишь потому, что Церковь и Корона не смогли договориться с Королевой змей. Даже Мортон оказался пешкой в этой шахматной партии. Пусть он говорил, что хотел блага для Витаны, но я думаю, что мужик эгоистично желал вернуться домой, пусть и таким оригинальным способом.
Тайна исчезновения колоний оказалась лишь мистической ерундой, чтобы держать людей в узде. В статье упоминались причины падения трех поселений, но были они надуманными и слишком обычными. Все свалили на погибших там рабочих. Легче обвинить мертвецов, ведь они не придут доказать свою невиновность.
Самый же страшный секрет так и не был раскрыт обществу — Тетис всего лишь тень первоначального мира. Если подобная информация всплывет, то все теории зарождения жизнь здесь превратятся в пыль. Ни Церковь, ни Корона никогда не допустят этого. Отсюда следует только один вывод — мне придется искать свое место в другом государстве. Конечно, и там есть блюстители Равновесия, но во главе организаций стоят незнакомцы, для которых Эйдан Хейг просто ничем не примечательный инженер.
Но прежде чем бежать, нужно выполнить обещание данное Питеру Рамзи, который стал старшим управляющим в новом городе. Он так и будет исполнять приказы Церкви, пока его жена гостит в одном из монастырей. Помимо спасения Кэтрин у меня имелся и личный мотив вернуться на Северный Архипелаг — отец. Пора было решить проблему, которую он создал для всего семейства Хейг.
Мне на плечо запрыгнул Уго, я уже стал привыкать к его внезапным появлениям и тяжести казалось бы не очень большого тела химеры. Для меня в Фолкленде стало открытием, что за подобных тварей нужно платить налоговый сбор. Деваться было некуда и с деньгами я расстался. Но еще большим откровением было, что ему требовался отдельный билет. Поганец наотрез отказался лезть в чемодан и претвориться вещью. В итоге денег хватило только на трюмное место в гамаке. Нет, после джунглей меня уже ничего не страшило, но вонь немытых человеческих тел и жар от котлов, располагавшихся над нами — это был мой персональный ад.
— Надеюсь, Том окажется удачливей Бью, и мы доберемся до архипелага в целости. Что думаешь? — я приобрел привычку разговаривать с химерой.
Уго не ответил, старательно что-то пряча под сорочкой. Я быстро оттянул ворот, чтобы увидеть золотую цепочку от карманных часов.
— Опять играл в скорлупки? — строго спросил я.
Уго смотрел, куда угодно, но не мне в глаза. Поганец!
— Эй, ты! — за спиной раздался злой голос одного из пассажиров.
— Спасибо тебе, дружище! — проговорил я и спихнул мартышку с плеча. — Это не мой питомец, сэр! Представляете, мартышка пыталась украсть у меня булавку для галстука!
— Вот дерьмо! Эта тварь обчистила меня на скорлупках! — поделился он своей неудачей.
— Значит, Вы проиграли ей? Могу только посочувствовать, но ставки в игре — это Ваш персональный риск.
— Ты с ней заодно! — Мужик, ничуть не стесняясь, ткнул в меня пальцем, и я с тоской подумал о том, что до Северного Архипелага еще тысячи миль. Стоило все-таки купить магическую клетку для Уго. Зря пожадничал.